<<
>>

Экономический подход к рациональности.

Какой общий вывод следует из анализа разных взглядов на природу интереса? Понимание рациональности и фиксация ее пределов стали ключевыми предпосылками, на базе которых определяется характер экономических действий.
Человек, согласно современной экономической теории, волен отречься от максимизации полезности, способен следовать альтруистическим мотивам, может оказаться профаном, ошибающимся на каждом шагу. Но для того чтобы его действие считалось «экономическим», он обязан вести себя рационально. С тех пор, как В. Парето разделил логические и нелогические действия, рациональность по существу превратилась в основной критерий, отделяющий для большинства исследователей экономическое от неэкономического. В конечном счете экономическое попросту отождествляется с рациональным. Так, по убеждению Л. Мнзеса, «сферы рациональной и экономической деятельности... совпадают. Всякое разумное действие есть одновременно и действие экономическое. Всякая экономическая деятельность рациональна»12. Этим отождествлением достигается логическая ясность и рашается проблема количественного измерения, столь выгодно отличающая экономическую теорию от социальных дисциплин.
Имея в виду особую важность проблемы рациональности для объяснения экономических и социологических подходов к мотивации хозяйственной деятельности, мы уделим ей далее особое внимание.

Прежде всего дадим исходное определение рациональности — в духе теоретиков социального выбора — как последовательного отбора лучших вариантов на пути к достижению поставленной цели13. Определение это только кажется элементарным. На самом же деле оно, напротив, таит в себе массу методологических трудностей. На наш взгляд, принципиальный водораздел между позициями эконом-социолога и традиционного экономиста проходит в данном случае по следующим логическим линиям:

Рациональность теоретических построений не может непо-

, средственно вменяться субъектам хозяйствования.

Рациональность следует считать ие константой человеческого поведения в экономике, а скорее переменной величиной.

Рациональность не исчерпывается следованием экономичес-кому интересу.

Рациональность ие имеет универсального внесоциального содержания.

12 Мизес Л Социализм.

Экономический и социологический анализ. М.: Са1я1аху, 1994. С, 77. Л.Мизес не раз возвращается к этой мысли: «Ясно, что область «экономического» есть то же, что область рационального, а «чисто экономическое» — это всего лишь область, в которой возможны денежные вычисления» (там же. С. 85).

" С точки зрения данного определения, человек способен допускать ошибки, приходить к неоптимальному результату и даже вредить самому себе. Но если он последователен в своих заблуждениях, то это не мешает ему быть рациональным. Иррациональным считается непоследовательность, намеренное и осознанное дей-ствие вопреки своим влечениям и интересам по причине слабости воли или нали-чия нелепых предубеждений. Иррационально также следовать сиюминутным ув-лечениям в ужерб собственному будущему. Таким образом, рациональность не гарантирует успеха, ибо она относится к предполагаемому, а не фактическому результату (см.: ЕШег!. N1115 апсЗ Вокз Гог !Ье 8ос1а1 $с1епсе$. СашЪпй^е, СатЪпй^е УгагепАу Ргек, 1989. Р. 30-41).

Начнем с первой проблемы. О чьей рациональности собственно идет речь в экономической теории — внешнего наблюдателя (экономиста, социолога), обладающего полнотой информации и исследующего внешние проявления хозяйственного поведения, ияи самого хозяйствующего субъекта? Ясно, что последний чаще всего не обладает полной информацией, ие стремится к ее получению, не всегда последователен в своих поступках, наконец, часто бывает мотивируем чем-то иным, нежели чисто экономическим интересом. С позиции наблюдателя, сплошь и рядом хозяйственник ведет себя крайне нерационально. Но мы забываем, что он может следовать иной логике14.

Экономист выбирает логику «объективной рациональностиОн признается в том, что не знает, рационально ли поведение хозяйствующих субъектов в действительности, но оценивает его так, будто оно рационально (предпосылка «а5 1Г гаНопаЬ). По мнению Й.Шумпетера, во множестве случаев экономист вполне способен обойтись без «субъективной рациональности», особенно если в его распоряжении имеются полные данные о поведении людей и фирм.

Но если таких данных не хватает, то «субъективная рациональность» может оказаться весьма полезной15.

Социологи, наоборот, зачастую склонны дискриминировать «объективную рациональность», считая, что, во-первых, сама позиция исследователя во многом субъективна, а во-вторых, нет принципиального разрыва между обыденным и экспертным знанием. Признавая, что разделение на «объективную» н «субъективную» рациональность выглядит довольно грубо, мы все же придерживаемся мнения о нетождественности теоретического и обыденного уровней рационализации. И проблема соотнесения ра- ционалыюстей хозяйствующего субъекта и интерпретатора для нас сохраняет свое значение.

Теперь перейдем к анализу теоретических схем. Для эконо-

Здесь уместно привести высказывание одного из героев Ф.М. Достоевского («Записки из подполья»): «Человек, всегда и везде, кто бы он ни был, любил действовать так, как он хотел, а вовсе не так, как повелевали ему разум и выгода; хотеть же можно и против собственной выгоды» а иногда и положительно должно».

«Еще более ясной необходимость привлечения субъективной рациональности к анализу в социальных науках становится в тех случаях, когда рациональные схемы оказываются неадекватными... Во-первых, недостаток субъективной рациональности может быть непосредственной причиной или одной из причин, которые мы ищем... Во-вторых, исследование субъективной рациональности способно вывести нас на след других причин и даже помочь идентифицировать более верную «объективно рациональную модель» (5скитре1ег ТЬе Меагипе оГ Ка- йопаШу 1п 8оаа1 Заепсех / Зскитре&г I. ТЬе Есопопйс* ап<3 5осю1о#у оГ СарйаИзт <еА Ьу К.5\уеёЬегв). Рппсеюп, Рлпсеюп ипгуешгу Рге$$, 1991. Р. 328-329.

миста фиксированная степень рациональности чаще всего становится априорным предположением. А проблема «преодоления» многообразия хозяйственных мотивов решается путем отбора ос- новного мотива и конструирования иерархий, где «экономическое» оказывается выше «неэкономического», а «рациональное» — выше «иррационального».

Подобный подход открывает возможность построения единой шкалы конфликтных целей16. Самая известная мотивационная модель ранжирования потребностей человека предложена психологом А. Маслоу. Как ведет себя в ее рамках рационально организованный индивид? Потребности более высокого порядка становятся актуальными для него лншь после того, как удовлетворяются потребности более низкого порядка. Иными словами» пока человек голоден, его особенно не заботят трудности социализации, повышения престижа и т.п. Когда он, наконец, получает свой кусок хлеба, он начинает задумываться над тем, как его себе гарантировать и обрести уверенность в завтрашнем дне. Если такая уверенность появилась, то актуализируется потребность в общеннн. Затем приходит жажда уважения, а уж напоследок наступает черед возвышенных духовных потребностей17.

Утверждают, что эта схема никогда не находила достаточно обстоятельного эмпирического подтверждения. Потребности человека, судя по всему, организованы несколько более сложным образом: он способен в принципе пренебрегать заботами о хлебе насущном ради потребностей более высокого уровня. Тем не менее, модель А. Маслоу приобрела огромную популярность. И по своей идеологии она вполне устраивает экономистов, ибо предлагает логически простую и в то же время универсальную схему объяснения последовательности человеческих действий. Однако, вводя однозначную устойчивость предпочтений, она чудовищно обедняет социальный мнр хозяйствующего человека н выражает, прямо скажем, невысокое мнение о его способностях* Ведь помимо ранжирования своих предпочтений, человек способен и на более

«Желание и действие в сущности едины. Все цели конфликтуют между собой и в результате этого взаимоупорядочиваются на одной шкале» {Мизес Л Социализм. С. 84).

Потребности человека у А. Маслоу организованы в виде пятиуровневой системы. Первый уровень составляют простейшие физиологические и сексуаль-ные потребности. Это первичные, врожденные потребности. К ним относится и второй уровень — экзистенциальные потребности в безопасности, стабильности, уверенности. Третий уровень образуется социальными потребностями — в обще-нии, в коллективизме. Четвертый уровень — потребности в уважении, признании, престиже. А пятый, самый высокий уровень — духовные потребности, удовлетворяемые путем самовыражения через творчество (см.: МозЬу* АМ. МоиуаНоп апй РегеопаИ^у. 1Ч.У., Нагрег гпд Коту, 1970, Р. 35-51).

сложный выбор — между разными иерархиями или, говоря словами А. Сена, на «ранжирование ранжирования»18.

<< | >>
Источник: Радаев В.В.. Экономическая социология. Курс лекций: Учеб. пособие,— М.: Аспект Пресс, 1997,— 368 е.— (Программа «Высшее образование»).. 1997

Еще по теме Экономический подход к рациональности.:

  1. Социологическии подход к рациональности.
  2. 2.2. Принцип рациональности деятельности «человека экономического»
  3. Экономическая теория и рациональность
  4. 4.3. Теория неполной рациональности: когнитивные ограничения рационального выбора
  5. 7.1. Экономический подход
  6. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ПОДХОД
  7. 1. Введение: социологический и экономический подходы к рынкам труда
  8. Издержки производства и прибыль: бухгалтерский и экономический подходы
  9. 4.1. Юридический и экономический подходы к понятию «контракт»
  10. 2. Новая экономическая социология: ее история, теоретические подходы и достижения
  11. 3. ВВЕДЕНИЕ В ЭКОНОМИЧЕСКУЮ ИСТОРИЮ С ПОЗИЦИЙ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО ПОДХОДА