<<
>>

3.4. Национально-экономическая парадигма

Эпоха Возрождения и Реформации возвращает конечные человеческие цели из трансцендентного мира в пределы человеческой жизни и существования. Инди­вид сознает себя в качестве свободного человека, и его индивидуальная воля не абсолютно противоположна общей воле, но и не требует растворения себя в по­следней.
Напротив, индивидуальная воля в активном творчестве формирует об­щую волю, которая является условием свободы индивида.

В основе новоевропейского мировоззрения лежит идея человеческого универ­сализма, гуманистическая идея. В более определенной форме это идея безуслов­ной власти человека над природой. Человек становится той точкой отсчета, через

которую объясняются и опосредуются основные прин­ципы предшествующих эпох.

Первым теоретиком политики Нового времени по праву называют итальянского политического мыс­лителя Никколо Макиавелли (1469-1527). В своем основном произведении «Государь» он поставил во­прос о практической ориентации политической мыс­ли. Здесь излагаются способы, которыми государь может приобрести новое государство и упрочить в нем свое владычество.

Макиавелли начинает с пред­мета собственного исследования.

Княжества по происхождению бывают наследо­ванные и новые. Средствами, которыми власть при­обретается, могут быть оружие, счастье или доблесть. В соответствии с этими различиями определяются Н Макиавелли пути для утверждения власти. Общее для этого пра­

вило: ослаблять сильных и поддерживать слабых.

Важное значение имеет для завоевателя политическое устройство покоренной страны. Там, где нет могущественной аристократии, где вся власть сосредоточена в руках монарха, покорение трудно. Но зато легче удержать край в повиновении, ибо с падением монарха прекращается дальнейшее сопротивление. Напротив, там, где есть сильная аристократия, легко с ее помощью покорить страну, зато удер­жаться в ней труднее. Свободные народы всегда готовы восстать во имя свободы, и справиться с ними невозможно. Макиавелли рассказывает, как Борджиа при­творялся другом своих врагов, как он заманивал соперников под предлогом сове­щаний и потом убивал их, как он из предосторожности истреблял даже потомство тех людей, у которых отнимал владения. «Разбирая все эти действия герцога, я не могу его осуждать, ибо, имея высокую душу и великие цели, он не мог править иначе». В связи с такими оценками и возникает термин «макиавеллизм» как принцип безнравственной политики. Кому нужно совершить злодейства, утверж­дает Макиавелли, тот должен сделать это разом, чтобы не оставлять народ в по­стоянном опасении. Общие правила политики таковы: главные основы всех го­сударств суть хорошие законы и хорошее войско. Мудрый государь должен опи­раться на собственное войско; поэтому главная его забота должна быть устрем­лена на военное дело. В гражданских делах государь должен быть скорее скуп, не­жели щедр. Государь должен более стремиться к тому, чтобы его боялись, нежели чтобы его любили. Государь должен воздерживаться от посягательства как на имущество своих подданных, так и на их жен. Такого рода посягательства более всего возбуждают негодование и вооружают людей против правителя. Слово свое государь должен держать только тогда, когда это ему выгодно; иначе он всегда бу­дет обманут коварными людьми. Вынуждаемый обстоятельствами, государь дол­жен иметь силу льва и хитрость лисицы. Надо принять за правило, что новый го­сударь для сохранения власти вынужден действовать противно всякой правде, всякому милосердию, всякому человеколюбию и всякой религии.
Макиавелли да­ет советы и относительно выбора советников, ибо это первый признак, по которо­му распознается ум правителя. В особенности он должен избегать льстецов, язвы придворной жизни, и окружать себя людьми, которые бы откровенно высказыва­ли ему правду, когда он их спрашивает. Государь Макиавелли — это новоевропей­ский тип личности, которая соединяет в себе противоположности различных характеров и не тождественна ни одному из них. Это политик, целью которого является единство национального государства, и, по мнению Макиавелли, цель эта настолько велика, что для ее достижения любые средства оправданы.

Томас Гоббс (1588-1679). Середина XVII в., с ко­торой многие историки отсчитывают собственно эпо­ху Нового времени, была ознаменована английской буржуазной революцией. Гражданские войны 1640 и 1648 гг., казнь короля, массовые убийства мирного населения в Ирландии, война в Шотландии, дикта­тура Кромвеля, затем реставрация королевской вла­сти — таковы бурные и кровавые события той эпохи. В 1688 г. последний самодержец, проводивший ан­типарламентскую политику, поспешил покинуть Ве­ликобританию, и жители острова окончательно пе­решли от абсолютной монархии к конституционной. Этот переход был законодательно закреплен «Бил­лем о правах» (1689). Т гоббс

3 Зак. 136

Новый король, дворяне и «третье сословие», таким образом, мирно договори­лись между собою, и конституционная монархия (она же парламентская респуб­лика) как государственная форма правления относительно благополучно дожила до наших дней.

Основной политический трактат Гоббса озаглавлен: «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского». Левиафан — это библей­ское чудовище, с ним философ отождествляет государство. Работа была опубли­кована в 1651 г. в Англии и вызвала нападки как роялистов, так и сторонников Кромвеля.

Трактат «Левиафан» начинается с исследования природы человека. Изучение государства, общества необходимо начать с рассмотрения элементов, составля­ющих его, и раскрыть генезис целого.

Человек — это природное, естественное тело и в то же время «разумное одушевленное тело». Государство «является лишь ис­кусственным человеком, хотя и более крупным по размерам и более сильным, чем естественный человек, для охраны и защиты которого он был создан. В этом Ле­виафане верховная власть, дающая жизнь и движение всему телу, есть искусст­венная душа, должностные лица и другие представители судебной и исполнитель­ной власти — искусственные суставы; награда и наказание (при помощи которых каждый сустав и член прикрепляются к седалищу верховной власти и побуждают­ся исполнить свои обязанности) представляют собой нервы, выполняющие такие же функции в естественном теле». С одной стороны, это метафора, но с другой — она соответствует методу исследования.

По Гоббсу, «люди равны от природы». В естественном состоянии все люди рав­ны и «имеют право на все» — мыслитель здесь пользуется понятием «естественно­го права». «Из этого равенства способностей возникает равенство надежд на до­стижение наших целей. Вот почему если два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут обладать вдвоем, они становятся врагами». Для характеристики этого состояния Гоббс использует древний афоризм «чело­век человеку волк».

Поэтому природное состояние — это, по Гоббсу, состояние «войны всех против всех». Существуют «три основные причины войны: во-первых, соперничество; во- вторых, недоверие; в-третьих, жажда славы». В таком состоянии ни один человек не может быть уверен в собственной безопасности. Философ полагает фундамен­тальным «первый и основной естественный закон, гласящий, что следует искать мира и следовать ему». Таким образом, для сохранения собственной жизни и сле­дуя естественному закону, человек отказывается от «права на все вещи в той мере, в какой это необходимо в интересах мира и самозащиты», и довольствуется «та­кой степенью свободы по отношению к другим людям, которую он допустил бы у других людей по отношению к себе». Страшась за собственную жизнь, люди за­ключают общественный договор и передают свои права суверену — верховному властителю, который воплощает собой государство. Необходимость соблюдения договоров полагается вторым естественным законом, всего их у Гоббса девятнад­цать, и их исполнение обеспечивается государством. То есть «искусственное те­ло», «смертный бог», Левиафан заставляет, по Гоббсу, подданных действовать в соответствии с естественными законами.

Высший закон для суверена — «благо народа». Власть суверена абсолютна, она неделима и ничем не ограничена, поскольку суверен — вне договора. Договор

заключен не с ним, он гарант соглашения. Гоббс, таким образом, выступает сто­ронником абсолютной власти одного человека, противником конституционной монархии, а также теории разделения властей, так как любое разделение ведет к подрыву самой власти.

Гоббс изучает различные формы правления и наилучшей находит монархию. Тем не менее сама идея договорного характера государства имела подрывной ха­рактер по отношению к теологическим доктринам политической власти. Гоббс во­все не был атеистом, он высказывает мысль, что теократическая доктрина утрачи­вает свой смысл после Боговоплощения в лице Христа и власть Бога на Земле осуществляется через суверена. Власть должна быть единой и неделимой, и ника­кое противостояние светских и духовных властей недопустимо, так как оно ведет к гражданской войне, поэтому духовенство вообще не должно иметь политиче­ских амбиций.

Джон Локк (1632-1704). В конце XVII в. и на протяжении двух последующих веков Англия была одной из самых передовых стран мира как в политическом, так и в экономическом отношении. Конституционная монархия как форма го­сударственного устройства была установлена после бегства в 1688 г. Якова II и приглашения парламентом Вильгельма Оран­ского на английский престол. Основным условием этого было ограничение прав монарха и соответ­ственно расширение прав парламента. Сделка бы­ла оформлена законодательно и получила назва­ние «Билля о правах» (1689).

Одним из самых значительных политических мыслителей среди философов английского Про­свещения был Джон Локк.

Основным политическим трудом Локка явля­ются «Два трактата о правлении» (1690); для пони­мания его воззрений важны также «Письма о веро­терпимости» (1689-1692).

С трудов Локка обычно принято вести родослов­ную доктрины классического либерализма или по крайней мере считать их кульминационными для этой идеологии в XVII в. Иллюстрацией мысли о политической «ангажированности» и востребованности философов той эпохи яв­ляется то, что Локк сочинил Конституцию Северной Каролины, и документ был принят народными представителями. Это произошло почти за сто лет до образо­вания США, однако, как уже говорилось, идеи английских и французских просве­тителей пригодились американцам в конце XVIII в.

В «Трактатах о правлении» Локк, как и Гоббс, показывает, из каких элементов состоят гражданское общество и государство и каким образом последние можно сконструировать из этих элементов и тем самым раскрыть законы функциониро­вания общественных структур.

Дж. Локк

Первую книгу «Трактатов» Локк посвящает пространной критике теории боже­ственного происхождения монархии, объявлявшей королей наследниками верхов­ной власти первого патриарха — Адама. Философ считает, что «ни один джентль­мен не может выступить в защиту рабства», утверждаемого этой теорией.

Вторую книгу он начинает с рассмотрения естественного состояния, однако дает ему иную трактовку, чем Гоббс. По Локку, общество и государство не пре­одолевают природное состояние, а наоборот, хоть в какой-то мере сохраняют его отдельные элементы. В этом состоянии все люди были равны и пользовались «совершенной свободой действовать и распоряжаться своей собственностью и лич­ностью, как они считали нужным, в пределах естественного закона».

Философ провозглашает, что все люди от рождения обладают естественными, неотъемлемыми правами на жизнь, свободу и собственность. Это фактически еди­ное право, а не набор прав, в нем все составляющие неотделимы друг от друга. Жизнь — это тоже собственность, свобода означает право распоряжаться частной собственностью. Свобода — неотъемлема, поэтому равенство людей может пони­маться только как равенство возможностей. Право на собственность естественно, поскольку человек трудится, чтобы преобразовать нечто природное в полезную для себя вещь. Таким образом, собственность, по Локку, первичнее государствен­ных законов, закрепляющих ее.

Локк, отказываясь считать естественным состояние войны всех против всех, од­нако утверждает, что в природном состоянии не существует институтов для защиты естественных прав людей, нет и арбитров для разрешения споров, в том числе и имущественных. «Главной и важнейшей целью людей, объединяющихся в государ­ство и подчиняющих себя воле правительства, является защита своей собственно­сти». В естественном состоянии все люди «свободны, равны и независимы», поэто­му выйти из этого состояния они могут только по своей воле. Философ, таким обра­зом, развивает доктрину общественного договора. Свободные люди добровольно заключили общественный договор с целью сохранения и защиты своих неотъемле­мых прав. Верховная власть, суверенитет в этом государстве принадлежат народу.

Народ устанавливает форму правления и законы, направленные на защиту прав граждан, основными из которых являются жизнь, свобода и собственность.

Права человека неотчуждаемы, они не передаются суверену. Поэтому если на­род сочтет, что его права нарушаются и договор, таким образом, не соблюдается, он имеет право свергнуть власть.

Гарантировать соблюдение прав граждан может только соблюдение принци­па разделения властей. Локк выделяет законодательную, исполнительную и «фе­деративную» ветви власти. Законодательная власть принадлежит парламенту — представительному выборному органу. Исполнительная — королю и правитель­ству. Сфера деятельности «федеративной» власти — внешняя политика. Факти­чески у Локка получается, что исполнительная власть включает в себя федератив­ную и судебную.

Философа считают сторонником конституционной монархии, поскольку его теория вполне соответствует переходу Англии в 1688-1689 гг. от абсолютизма к конституционной, парламентской монархии. Но из его доктрины вовсе не следу­ет, что конституционная монархия является наилучшей формой правления для всех времен и народов, и Локк это понимал.

Подводя итог, можно сказать, что в идеях естественных прав личности, не­отъемлемости права частной собственности, понимания государства как продукта общественного договора и защитника прав и свобод граждан, идее верховенст­ва закона, теории разделения властей Локк выразил основные принципы либера­лизма XVII в.

Монтескье Шарль-Луи де Секонда (1689-1755).

Французский политический философ, родился в зам­ке Брэд, возле Бордо, на юго-западе Франции. На его политических взглядах сказалась традиционная борь­ба провинциального дворянства против централизо­ванной абсолютистской монархии. Учение Монтескье принадлежит идеологии Просве­щения. Не только в «Персидских письмах» (1721), но и в других крупных работах мыслителя: «Размышле­ния о причинах величия и падения римлян» (1734), «О духе законов» (1748), «Защита "О духе законов"» (1750) отразились все основные черты просветитель­ства. В широко известной работе «О духе законов» (1748) Монтескье классифицировал типы правления на основе двух критериев: характера правления (ин­ституциональное деление верховной власти) и прин­ципа правления («душа», «пружина» государства).

Только определенные типы государства, согласно Монтескье, являются усло­вием свободы. Монтескье различает три формы правления — республику, монар­хию и деспотизм. Политические формы правления являются надстройкой над определенной социальной общностью и потому во многом зависят от структуры последней. Монтескье считает, что абсолютно произвольный выбор политиче­ской формы правления невозможен. Он выдвигает тезис о том, что естественные факторы, в которых общество существует, задают определенную форму государ­ства, тем самым сформировав концепцию географического детерминизма. Так, по его мнению, «республика по своей природе требует небольшой территории, ина­че она не удержится». Большая территория приводит к созданию и накоплению больших богатств, что приведет и к неумеренным желаниям. Каждый из трех ви­дов правления находит свое определение с помощью двух понятий, которые автор «О духе законов» называет природой и принципом правления. В человеческих силах лишь перевести форму правления к умеренному состоянию. Равновесие различных социальных сил является условием для возникновения умеренного правления и возникновения политической свободы. Последняя создается через разделение властей. В отличие от Локка Монтескье заботит не столько ограниче­ние власти государя, сколько создание равновесной системы существующих со­словий. Политическая свобода возникает не в пространстве, свободном от права, а в следовании праву.

Учение Монтескье о законодательной власти неразрывно связано с идеей народ­ного представительства. Но народное представительство не тождественно народно­му суверенитету. Суверенитет у Монтескье имеет государственный характер.

Ш.-Л. Монтескье

По Монтескье, законодательство в той или иной степени является естествен­ным, так как формируется под влиянием «духа законов». В то же время «дух зако­нов» есть разумная связь, которая проявляется через то, что воспринимается как факторы, структурирующие его внутреннее содержание. «Многие вещи управля­ют людьми: климат, религия, законы, принципы правления, примеры прошлого, нравы, обычаи; как результат всего этого образуется общий дух народа». Респуб­ликанские законы должны соответствовать принципу республики — добродетели,

монархические законы — чести. Деспотическое правление обнаруживает свой принцип в чувстве страха. Никогда не следует рассматривать законы независимо от цели и обстоятельств, ради которых и при которых они были созданы. Таким образом, дух законов — это прежде всего дух нации.

У Монтескье идея разделения властей как средства для реализации политиче­ской свободы, во многом определившая ход государственно-правового развития Европы и Америки и всего мира, получила наиболее законченный вид. Разрабо­танная им теория нашла прямое отражение в Конституции США 1787 г.

Таким образом, Монтескье попытался отличить политическую свободу и от индивидуальной свободы, и от общественной свободы, которая у Руссо воплоща­лась в концепции «общей воли».

Жан Жак Руссо (1712-1778). Доктрины народного суверенитета и общест­венного договора нашли свое продолжение в учении французского философа и пи­сателя Ж. Ж. Руссо.

Революционные идеи Руссо наряду с французским Просвещением XVIII в. во многом идеологически подготовили Великую французскую революцию 1789 г.

Трактат Руссо «Об общественном договоре, или Принципы политического права» (1762) может рассматриваться как положительная программа справедли­вого общественного договора.

По Руссо, «сила не создает права», источником законной власти может быть только добровольное соглашение равных и свободных людей — общественный до­говор.

Заключая такой договор и выходя из естественного состояния, «каждый из нас отдает свою личность и всю свою мощь под верховное руководство общей воли, и мы вместе принимаем каждого члена как нераздельную часть целого. Вместо от­дельной личности каждого договаривающегося этот акт ассоциации немедленно создает моральное и коллективное целое, составленное из стольких членов, сколь­ко собрание имеет голосов, целое, которое получает путем этого самого акта свое единство, свое общее я, жизнь и волю». Таким образом, объединение людей, по Руссо, приводит к созданию всеобщей воли. Целью всеобщей воли является обще­ственное благо, хотя народ не всегда в состоянии его осознать. Примирить част­ный интерес («воля всех» — это сумма частных интересов) с всеобщей волей, стре­мящейся к подлинному благу, в рамках доктрины Руссо тем не менее достаточно сложно. Эту проблему будет рассматривать Гегель, соотнося понятия граждан­ского общества как сферы частных интересов и государства как сферы всеобще­го интереса. Руссо считает, что естественный человек индивидуален и целостен, а гражданин — неотъемлемая часть «политического тела», но ведь гражданин «то­же человек».

Подлинный общественный договор предполагает суверенитет народа, т. е. на­род должен обладать верховной властью. Руссо отожествляет суверенитет народа с общей волей. Суверенитет един и неделим, волю нельзя передать, поэтому фило­соф отрицал формы представительной демократии. Народ осуществляет законо­дательную власть, участвуя в референдумах. Народ также избирает форму испол­нительной власти. Для небольших государств наиболее предпочтительной фор­мой правления является демократия, Понятно, что рекомендации Руссо сложно осуществить в больших государствах, поэтому закономерно, что философ часто приводил в качестве примера античные полисы. Большим государствам прихо­

дится довольствоваться монархической формой правления, средним — аристо­кратической. Но и для последних двух форм все положения теории Руссо остают­ся в силе.

Идеи общественного договора и народного суверенитета стали хрестоматий­ными для политологии и влияют на существующие формы государственного устройства западного мира. Однако модель демократии Руссо имеет принципи­ально нелиберальный характер.

Иммануил Кант (1724-1804) является родоначальником немецкой классиче­ской философии и величайшим мыслителем, внесшим значительный вклад в раз­витие философской и политической мысли. Кант родился и прожил всю жизнь в Кенигсберге, в университете которого он получил образование на теологическом факультете, где он сделал успешную карьеру от преподавателя до ректора.

Первоначально фундаментальные принципы своей социально-политической теории Кант из­ложил в 1784 г. в работе «Идея всеобщей исто­рии во всемирно-гражданском плане». В более поздних работах, таких как «Ответ на вопрос: что такое просвещение» (1784), «Предполагаемое на­чало человеческой истории» (1786), «О пого­ворке "Может быть, это и верно в теории, но не годится для практики"» (1793), «К вечному ми­ру» (1795), «Метафизика нравов в двух частях» (1797), он конкретизировал основные положения этого исследования. Кант задается вопросом, по­чему стремление к политическому благу приво­дит, как правило, к противоположному результа­ту, к деспотии и террору над людьми (француз­ская революция 1789 г.)?

И. Кант

В реальности существуют противоположные взгляды на политику. Если есть свобода и основанные на ней моральные и правовые законы, то политика является их реализацией как своих априорных принципов. Когда же общественная жизнь рассматривается как «исключительно механизм природы, то политика (как ис­кусство использования этого механизма для управления людьми) воплощает в се­бе всю практическую мудрость, а понятие права есть бессодержательная мысль». Различные трактовки политики порождают два типа политиков. Кант отличает моральных политиков от политических моралистов. Первый совмещает прин­ципы политики с моралью, тогда как второй трактует мораль исходя из государ­ственной выгоды. Политические моралисты готовы оправдать существующее государство как высшее политическое благо, ссылаясь на дурную человеческую природу. Они тем самым увековечивают несправедливость и те несообразности, которые могут быть присущи государственному устройству. Политическое благо, основанное на опыте, воплощается в следующих эмпирических принципах: «1. Fac etexcusa. Не упускай случая, благоприятствующего самовластному захвату... 2. Si fecisti, nega. Отрицай свою виновность в том преступлении, которое ты сам совер­шил... 3. Divide et impera. Это значит: если в твоем народе есть некоторые привиле­гированные лица, обладающие властью, которые избрали тебя своим верховным

главой (primus inter pares), то посей между ними раздор и поссорь их с народом...» Такая политика, безусловно, является пагубной и по существу оказывается анти­политикой. Она основывается на материальном принципе, и ее осуществление за­висит от наличия эмпирических условий для достижения целей. Однако цели эти неопределенны, случайны и основываются исключительно на государственном благоразумии.

Когда же в обществе возникают политические отношения и в чем необходи­мость возникновения государства? Кант делит человеческую историю на два боль­ших периода: историю становления свободы и историю свободы в ее движении вперед.

Второй период начинается с того момента, когда человек, хоть и смутно, впер­вые осознал себя целью природы и признал это в отношении и другого человека. Разделение труда и первые жизненные потребности повлекли за собой зарожде­ние гражданского устройства и общественной справедливости. Когда же враждеб­ные друг другу пастушеские и земледельческие народы соединяются в одно целое и угроза войны между ними отпадает, возникают деспотии. Таким образом, со­гласно Канту, когда человек осознает себя свободным и свобода становится обще­ственной проблемой, возникают институты власти. Политическая жизнь стано­вится борьбой людей за их свободу.

Способом взаимодействия людей является антагонизм — «необщительная об­щительность». Природа хочет раздора, и это является предпосылкой развития че­ловека.

Общественное развитие осуществляется в форме культуры, «которая, собст­венно, и состоит в общественной ценности человека», а его содержанием является просвещение.

Понятие просвещения неразрывно связано у Канта с понятием вины человека. Эта вина не ситуативна и не случайна. Вина человека заключается в данности, фактичности его бытия. Свобода никогда не предполагается, она всегда полагает­ся как поступок. Не критика суеверий и не знание каких-то истин, а только готов­ность к самостоятельному мышлению, готовность к тому, чтобы самостоятельно удостовериться в чем-либо, делает нас просвещенными людьми.

Кант исходил из того, что политика должна соответствовать идее права и мо­рали. Следовательно, идея свободы должна быть конкретизирована в праве как политическом принципе. Главную опасность для государственного общежития людей он усматривает в том, что единство политической жизни, всеобщая воля может быть связана с некоей материей цели, материей высшего блага. В таком случае право в государстве становится чем-то особенным, обусловленным благом. Власть тогда будет носителем и толкователем идеи высшего блага и автономия воли превратится в простую фикцию. Именно в этом усматривал он трагедию французской революции, именно здесь заключалось основное противоречие по­литической доктрины Руссо. В этой плоскости лежит ответ на вопрос, почему все требования признания прав и свобод личности оборачиваются пустой деклара­цией. Любой мотив, признаваемый в качестве общей цели, неизбежно приводит к деспотизму.

Идею права Кант формулирует следующим образом: «Прав любой поступок, который или согласно максиме которого свобода произвола каждого совместима со свободой каждого в соответствии со всеобщим законом».

Отношение людей друг к другу в такой общности, в которой они подчинены принудительным законам согласно требованию чистого разума, Кант называет гражданским обществом. Отношение их единства к отдельным членам общества он называет государством. «Государство (civitas) — это объединение множества людей, подчиненных правовым законам».

Государство отказывается от принуждения индивида в исполнении им нравст­венных обязанностей, признавая за ним моральную автономию, и оставляет за со­бой функцию правового принуждения. Почему же необходимо отказаться госу­дарству от стремления к общему благу как достижению счастья для всех членов общества? Кант убежден, что для великого разнообразия материальных целей не­возможно найти общее основание. Всякая иная позиция, ставящая на первое ме­сто принцип счастья, делает власть всеобщим основанием, политической идеей общности людей. «Суверен хочет по своим понятиям сделать народ счастливым и становится деспотом».

Общественный договор как идея разума конституирует правовое состояние граж­данского общества, основываясь на следующих априорных принципах: «1) свобо­да каждого члена общества как человека; 2) равенство его с каждым другим как подданного; 3) самостоятельность каждого члена общности как гражданина».

Кант различает в государстве три власти: законодательную, исполнительную и судебную. Власти в государстве дополняют друг друга и взаимозависимы.

Различные формы отношения власти и народа могут быть разделены по количе­ству правящих и по способу управления. Первое есть форма господства, а второе — форма правления. По количеству правящих государства подразделяются на авто­кратические, аристократические и демократические. Однако это различение не имеет принципиального значения, поскольку оно является лишь следствием перво­начального законодательства. Во всех этих формах право применяется лишь час­тично и не является принципом свободы, а лишь способствует покорности народа.

Формы правления подразделяются на республиканскую и деспотическую. Чистая республика — единственный способ правления, делающий свободу усло­вием любого принуждения, которое необходимо для правового государственного строя. Принцип суверенитета права своим следствием имеет недопустимость со­противления существующей власти. Только гласность и свобода печатного слова могут опосредствовать этот конфликт, поскольку благосостояние подданных не вытекает с необходимостью из идеи права и может быть следствием более или ме­нее удачного управления, ошибки которого нельзя считать результатом дурного умысла.

Государства, находящиеся в естественном состоянии по отношению друг к другу, всегда стоят перед угрозой либо соблазном войны со своими соседями. Правители все чаще и чаще предлагают свои посреднические услуги в разреше­нии конфликтов между государствами, поскольку ущерб, наносимый войной про­мышленности, касается и других государств. Такая посредническая деятельность является прообразом и залогом того, что международные отношения также долж­ны перейти в гражданское состояние.

Всемирно-гражданское состояние является наиболее благоприятным услови­ем реализации человека как морального свободного существа.

Идея федеративного устройства союза государств является необходимым раз­витием идеи свободы в обществе. Конечной целью такого объединения является

присоединение всех государств, в результате чего идея вечного мира может быть приближена к осуществлению.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831) родился в Штутгарте и полу­чил образование в Тюбингенском теологическом институте. В 1816 г. Гегель ста­новится профессором философии Гейдельбергского университета, а в следующем году возглавляет кафедру в Берлинском университете, став преемником Фихте.

Учение Гегеля является важнейшим среди доктрин немецкого классического идеализма и всей философии эпохи Нового времени. Политические проблемы, фи­лософские аспекты государства и права рассмотрены немецким мыслителем в ра­ботах: «О внутренних отношениях в Вюртемберге Нового времени, прежде всего

о недостатках конституции, касающихся управления магистратов», «Конституция Германии», «О науч­ных способах исследования естественного права, его месте в практической философии и его отношении к науке о позитивном праве», «Феноменология духа», «Отчеты сословногр собрания королевства Вюртем­берг», «Энциклопедия философских наук», «Фило­софия права», «Философия истории», «Английский билль о реформе 1831 г.». Из всех гегелевских трак­татов для истории политических учений наибольший интерес представляет «Философия права» (1821).

Политическая теория Гегеля неразрывно связа­на с его философией, понятие государства играет значительную роль во всеобъемлющей системе ве­ликого диалектика. Государство, по Гегелю, — выс­шая ступень развития объективного духа, «шествие Бога в мире».

Развитие идет от абстрактного к конкретному, каждая последующая стадия включает в себе «истину» предыдущих. Это и есть диалектический процесс. Его можно представить следующим образом. Тезис — непосредственное единство, ан­титезис — отрицание первого момента ступени дифференциации, распада на от­дельные абстрактные моменты и наконец синтез — познание себя, возвращение к первоначальной целостности, но уже как к развитому единству, содержащему в себе многообразие.

Процесс самопознания абсолютной идеи разворачивается логически и во вре­мени, как и всемирная история человечества. Этот процесс имеет глобальный ха­рактер и охватывает всю человеческую культуру, включая эволюцию политиче­ских институтов. Диалектический процесс самопознания происходит как на уровне индивидуального человеческого сознания, так и на уровне сознания обществен­ного. В гегелевской системе третий этап самопознания абсолютной идеи рассмат­ривает «философия духа».

Г. В. Ф. Гегель

В каждом из этапов можно выделить, в свою очередь, аспекты, соответству­ющие трем фазам логического развития, и этот процесс можно продолжить. Дух развивается через противоположность субъективного духа (индивидуальное со­знание) и объективного духа (общественное сознание, сфера социальных и поли­тических отношений и институтов) восходя к абсолютному Духу, в котором Идея окончательно возвращается к себе.

Ступени развития субъективного духа — антропология, феноменология, пси­хология; объективного духа — право, мораль, нравственность; абсолютного духа — искусство, религия, философия. Все вышеперечисленное суть диалектические триады.

Сфера политического относится к ступени объективного духа. Диалектика объективного духа рассмотрена Гегелем в работах «Энциклопедия философских наук» и «Философии права».

Философия права не создает теорий идеального государства, но в то же время она не занята эмпирическим описанием исторически существующих государств. Философия права изучает идею права и идею государства. Идея, по Гегелю, это не пустая абстракция, а понятие, реализованное, воплощенное в окружающем нас мире, в наличном бытии. Основное значение термина «право», по Гегелю, это сво­бода. Право также понимается им как закон — позитивное право и как формы осу­ществления свободы (о них позже).

Свобода составляет сущность духа. Традиционно право и определяют как меру свободы. «Почвой права является вообще духовное, и его ближайшим местом, и исходной точкой воля, которая свободна; так что свобода составляет ее субстан­цию и определение и система права есть царство осуществленной свободы, мир духа, порожденный им самим как некая вторая природа». Право, по Гегелю, яв­ляется «наличным бытием свободной воли», или оно есть «свобода как идея». Последнее означает, что право — это осуществленная свобода. На ступени объ­ективного духа эта свобода воплощена в политических и социальных институтах, которые нельзя рассматривать только как цепи, сковывающие «естественного» человека, как это делает Руссо.

Этапы диалектического развития свободной воли и соответственно права как реализованной свободы — абстрактное право, мораль, нравственность.

Первая ступень, абстрактное право, содержательно наиболее бедна, это этап, на котором «личность содержит вообще правоспособность» и «веление права гласит: будь лицом и уважай других в качестве лиц».

Свободу человек может реализовывать в материальном мире, присваивая и пре­образуя вещи. Человек может превратить вещь в свою собственность. По Гегелю, в частной собственности человек реализует свою свободу, эта собственность необ­ходима, разумна. При обмене и передаче прав собственности возникают договор­ные отношения. Собственностью и объектом договоров могут быть только вещи. Личность человека, его свобода, нравственность, свобода совести неотчуждаемы. Таким образом, понимание государства как продукта социального договора (Локк, Гоббс, Руссо), по Гегелю, ошибочно.

Свободная воля выражает себя не только внешним образом, но и во внутрен­нем мире человека. Внешнее поведение, поступки регулируются законом. Мораль неподсудна. Гегель различает понятия морали и нравственности. Мораль субъек­тивна, нравственность объективна (это «объективная мораль», социальная этика).

Внешнее, абстрактное, формальное право отрицает себя в субъективной мора­ли, а сами эти противоположности снимаются в синтезе — сфере нравственности.

«Нравственность есть идея свободы, как живое добро, которое в своем само­сознании имеет свое знание, воление, а через его действование свою действитель­ность». Это практическое воплощение свободы, когда достигается гармония внут­реннего и внешнего в самом человеке и отдельная частная воля находится в согла­сии со всеобщей волей. Напомним, что нравственность — это высшая ступень развития свободы, на этом этапе свобода (и нравственность) реализуются в поли­тических и социальных институтах. Нравственность предстает, таким образом, не как абстракция, не как долг, а как нечто вполне реальное. Формы развития нравст­венности — семья, гражданское общество и государство. Эта триада выражает от­дельные аспекты развития «нравственной субстанции».

Самый простой, непосредственный тип общности — семья. Человек «являет себя» в семье «не как лицо для себя, а как член этого единства». Следующий этап представляет собою отрицание нравственного единства предыдущей фазы раз­вития — это гражданское общество. Гражданское общество состоит из множест­ва семей и отдельных лиц, которые являются своего рода социальными атомами. «В гражданском обществе каждый для себя — цель, все остальное для него ничто». Гегель определяет гражданское общество как сферу частного интереса. Граждан­ское общество — это прежде всего общество частных собственников. Частная собственность является его основой, фундаментом, и при отсутствии таковых говорить о существовании гражданского общества не приходится. Это общество сформировалось только в «современную эпоху» и характеризует достаточно вы­сокий уровень свободы человека и общества. Исторически это соответствует ка­питалистической экономике и обществу буржуазных государств XVIII — начала XIX в. Идеологически эти реалии отражены в классических либеральных доктри­нах. Поскольку индивидуальные интересы могут сталкиваться друг с другом, это общество раздирается противоречиями; философ определяет его как «духовное животное царство», — это стихия, в нем еще не господствует разум. Когда человек пытается достичь своих целей, он вынужден взаимодействовать с другими людь­ми и попадает от них в зависимость.

Частное здесь связано со всеобщим, но эта связь внешняя, вынужденная. По Гегелю, гражданское общество можно «рассматривать как внешнее государство, как государство нужды и рассудка». Оно содержит в себе три следующих момента: «...систему потребностей; защиту собственности посредством правосудия; заботу о предотвращении остающейся в этих системах случайности и внимание к особен­ному интересу как к общему с помощью полиции и корпораций».

Трудясь для удовлетворения своих потребностей, человек производит средст­ва для удовлетворения потребностей других людей. Возникает сложная система взаимоотношений. Общество оказывается определенным образом структуриро­вано. В нем формируются сословия в зависимости от типа собственности, ви­да трудовой деятельности, степени выражения всеобщего интереса. По Гегелю, «сословия определяются соответственно понятию», т. е. соответствуют трем мо­ментам диалектического развития. Первое — «субстанциальное» сословие, это землевладельцы, каковыми являются дворяне и крестьяне. Они выражают мо­мент непосредственного единства, их труд в большей степени зависит от природы, а не от их рассудка. Этому сословию «не приходится много думать самому»; это формирует «чувство зависимости». Второе сословие Гегель называет промыш­ленным, это фабриканты, торговцы и ремесленники. Они уже «оторвались» от природы, она для них лишь материал. Достигнутые результаты в большей степени зависят от их рассудка, и они не полагаются на милости природы. «Индивид про­мышленного сословия всецело зависит от себя, и это чувство своей значимости теснейшим образом связано с требованием правопорядка. Поэтому сознание сво­боды и порядка возникло главным образом в городах». Третье — это «всеобщее» сословие или чиновники. Они стоят на страже всеобщего интереса, тогда как про­мышленное сословие ориентировано на частный. Частный интерес чиновников «находит свое удовлетворение в работе на пользу всеобщего».

Отношения внутри гражданского общества регулируются правом. Право — это более бедная, абстрактная форма свободы. Закон (или позитивное право) являет­ся формой выражения и реализации права. Правовые основоположения — это принципы «свободы собственности и, сверх того, личной свободы, гражданского общества, его промышленности и его общин, наконец, урегулированной, подчи­ненной законам, деятельности специальных ведомств». Система позитивного пра­ва поддерживается полицией. По Гегелю, важным структурным элементом граж­данского общества являются корпорации. Гражданское общество базируется на двух столпах: святости брака и корпоративной чести. Неуважение к этим святы­ням подрывает устои общества.

Семья как первый этап диалектического процесса развития нравственности, представляет собой первоначальную целостность; в ней важным фактором явля­ются чувства. Гегелевское понимание государства шире современных трактовок государства как основного элемента политической системы общества. Государст­во — это «обладающая самосознанием нравственная субстанция». В нем находит свое выражение всеобщая воля, это сфера всеобщего интереса. Воли отдельных граждан являются логическими моментами всеобщей воли. Частные воли не пер­вичны, они не образуют путем суммирования и вычитания всеобщую волю, она не есть мнение большинства. Полученная таким образом сумма была бы абстрактной общностью. Целостность, тотальность, по Гегелю, первична по отношению к еди­ничному, частному. Всеобщая воля разумна, большинство может заблуждаться.

Напомним, что развитие является не временным, а логическим процессом, се­мья и гражданское общество — это логически абстрактные моменты более конкрет­ной идеи (государства). «В ходе развития научного понятия государство является как результат, а между тем оно оказывается подлинным основанием. Поэтому в действительности государство есть вообще первое, внутри которого семья разви­вается в гражданское общество». Государство и гражданское общество — это соот­носительные понятия, они не существуют друг без друга. Государство является це­лью развития общества (подобная доктрина называется этатизмом). В то же вре­мя оно первично по отношению к гражданскому обществу и логически и хроноло­гически. Гражданское общество сформировалось только в эпоху Нового времени.

Государство, по Гегелю, не может быть продуктом общественного договора и функциональным придатком гражданского общества, как утверждают либераль­ные доктрины. Мысль, что человек свободен лишь в государстве, отрицает основ­ной пафос учения Руссо. «Если смешивать государство с гражданским обществом и полагать его назначение в обеспечении и защите собственности и личной свобо­ды, то интерес единичных людей как таковых оказывается последней целью, для которой они соединены, а из этого следует также, что в зависимости от своего же­лания можно быть или не быть членом государства. Однако на самом деле отно­шение государства к индивиду совсем иное; поскольку оно есть объективный дух, сам индивид обладает объективностью, истиной и нравственностью лишь по­стольку, поскольку он член государства». Таким образом, человек свободен благо­даря государству, эта свобода одновременно есть и высшая ступень нравствен­ности, на которой особенные, частные интересы находятся в осознанном гармони­ческом единстве с всеобщим интересом.

Идея государства, по Гегелю, «обладает: а) непосредственной действительно­стью и есть индивидуальное государство как соотносящийся с собой организм, го­сударственный строй или внутреннее государственное право; б) она переходит в отношение отдельного государства к другим государствам — внешнее государст­венное право; в) она есть всеобщая идея как род и абсолютная власть, противопо­лагающая себя индивидуальным государствам, дух, который сообщает себе в про­цессе всемирной истории свою действительность». Таким образом, по Гегелю, в идее государства можно выделить, во-первых, государственный строй и консти­туцию, во-вторых, международное право и, наконец, всемирную историю как аре­ну действия мирового разума. Рассмотрим эти аспекты.

Важно, что индивидуальное государство является органическим единством, а не механизмом. Диалектические, органические аргументы привели Гегеля к уточне­нию классической теории разделения властей. Философ полагает, что если рас­сматривать ветви власти как моменты понятия или как фазы диалектического про­цесса, то получится иная картина. А именно власть политическая подразделяется:

• на власть определять и устанавливать всеобщее — законодательную власть;

• на власть подводить особенные сферы и отдельные случаи под всеобщее — правительственную власть;

• на власть субъективности как последнего волевого решения, власть государя, в которой различенные власти объединены в индивидуальное единство и ко­торая, следовательно, есть вершина и начало целого — конституционной мо­нархии.

Воскрешая на диалектическом уровне старинный тезис Полибия, Гегель утверж­дает, что конституционная монархия хороша тем, что она преодолевает односто­ронности абсолютной монархии, аристократии и демократии. Органическое един­ство, неделимость государственной власти определяет суверенитет государства. Разумность монархии заключена, по Гегелю, также в том, что суверенитет госу­дарства выражен в лице главы власти — монарха. Это, конечно же, не гоббсовский суверен, поскольку монархия конституционна и глава власти стоит на страже все­общих интересов.

Суверенитет народа, противопоставленный власти монарха, неразумен. Нельзя абстрактно вырывать народ из органического единства, коим является государство, ибо это превратит народ в «бесформенную кучу». Форма правления существую­щих государств определяется «духом народа» в его конкретном культурно-исто­рическом воплощении, степенью развитости его самосознания. «Государствен­ный строй народа не есть чисто внешнее устройство. Народ может иметь как то, так и другое государственное устройство. Оно зависит главным образом от харак­тера народа, от его нравов, степени образованности, от образа жизни и численно­сти народа». «Каждый народ имеет то государственное устройство, которое ему соответствует и подходит».

Законодательная власть определяет и устанавливает всеобщее, поэтому в за­конотворчестве должны принимать участие все граждане. Гегель выступает за сословное представительство в законодательной власти, которая состоит из двух палат. В верхней палате представлены дворяне — землевладельцы, места в ней наследственны. В нижней палате заседают представители других сословий. «Если депутаты рассматриваются как представители, то это имеет органический разум­ный смысл лишь в том случае, если они являются представителями не единичных лиц, не массы, а представителями одной из существенных сфер общества, предста­вителями его крупных интересов». То есть депутаты должны представлять корпо­рации и общины. Законы, по Гегелю, принимаются законодательным органом и утверждаются монархом, однако правительство должно принимать участие в их создании. Этим достигается единство государства.

Эмпирически существующие государства могут в большей или меньшей сте­пени соответствовать «своему понятию», быть в большей или меньшей степени «разумными». Государство есть нравственная идея, т. е. понятие, которое вопло­тилось в бытии. Поэтому в сущем нужно видеть разумное, истинное. Разумное, по Гегелю, имеет необходимый характер, оно рано или поздно всегда проложит себе дорогу. Прежде чем идея государства воплотилась в форме конституционной мо­нархии Европы эпохи Нового времени, она прошла длительный путь историче­ского развития.

Неотъемлемым свойством государства является его суверенитет. Суверенитет абсолютен, иначе государство просто не будет органическим единством. Над госу­дарствами нет никакой внешней силы, которая разрешала бы конфликты между ними. Международное право хотя и существует, но не носит субстанциального ха­рактера в отличие от внутреннего права. Во внешнем международном праве отсут­ствует всеобщая воля. Таким образом, возникает ситуация «войны всех против всех». «Если особенные воли не приходят к соглашению, спор между государства­ми может быть решен только войной». Войны естественны — Гегель предлагал принять это как данность.

История представляет собою прогресс в осознании человеком своей свободы и реализации этой свободы, в том числе в социальных и политических институтах. История разумна, она имеет смысл и направленность. Дух, Мировой разум на­правляет ход истории и стоит за ее событиями.

Однако это не означает, что абсолютно все предопределено и в мире господ­ствует фатализм. Отдельные народы могут воплощать отдельные абстрактные моменты и принципы Духа, что делает их историческими. Другие нации могут прозябать на обочине исторического процесса. Историческим народ может стать, только достигнув в своем развитии ступени государственности. История есть од­новременно и всемирный суд над народами.

Историческим этапам самосознания Духа, прогрессу в сознании свободы «со­ответствуют четыре всемирно-исторических царства: 1) восточное, 2) греческое, 3) римское, 4) германское». Первое царство — это восточные деспотии. Здесь все рабы, кроме деспота. «В пышности... целого индивидуальная личность бесправ­но исчезает». В древних Греции и Риме свободны лишь некоторые. Наконец, на мировую сцену вступают германские народы, фактически это народы Западной Европы; существенно, что они являются христианскими. На этом этапе свобод­ны все люди в обществе. Достигнута гармония индивидуального и общего. Нрав­ственность достигает высшей стадии развития в государстве, и объективный дух исчерпывает свою определенность. Абсолютная идея достигает уровня абсолют­ного духа. Логическое развитие происходит через конечный дух, который творит в искусстве, религии и философии. Эти три формы общественного сознания явля­ются логическими ступенями развития абсолютной идеи. Хронологически же оказалось, что в первой половине XIX в. абсолютная идея познала саму себя в ге­гелевской философии и всемирная история как история прогресса закончилась.

Философия Гегеля оказала огромное влияние на все последующие социально- политические учения конца XIX-XX вв.

Марксизм

В истории мировой политической мысли и политической жизни Европы и России второй половины XIX-XX вв. совершенно особое место занимает марксизм. Он возник в 40-х гг. XIX в. в Германии, где тогда назревала буржуазно-демократиче­ская революция. Особенностью революционной ситуации в Германии в сравне­нии с ранними буржуазными революциями в странах Западной Европы (Голлан­дия, Англия, Франция) был выход на арену политической борьбы нового класса — пролетариата, выступившего со своими особыми требованиями. Но пролетариату недоставало политической программы, стратегии и тактики революционной борь­бы, обоснования перспектив создания нового общественного строя. Выполнение этой задачи взяли на себя молодые немецкие мыслители Карл Маркс и Фридрих Энгельс.

Карл Маркс родился 5 мая 1818 г. в городе Трире в семье адвоката. Окончил гимназию, учился в университетах Бонна и Берлина, где изучал юридические на­уки, историю, философию.

В 1844 г. Маркс знакомится с Фридрихом Энгельсом, и с этого времени начи­нается их совместная научная и революционная деятельность.

Фридрих Энгельс (1820-1895) родился в Бармене, в семье богатого текстиль­ного фабриканта.

Книга Энгельса «Положение рабочего класса в Англии» (1844) является одним из первых серьезных социологических исследований. Она содержит глубокий анализ экономического положения английского рабочего класса, борьбы классов и партий, вывод о неизбежности социальной революции, главной силой которой будет английский пролетариат.

К. Маркс Ф. Энгельс

Жертвуя собственными творческими планами, Энгельс, вынужденный рабо­тать в торговой фирме в Манчестере, в течение многих лет самоотверженно ока­зывал финансовую поддержку семье Маркса.

Весной 1847 г. Маркс и Энгельс примкнули к тайному обществу «Союз ком­мунистов», преобразованному из созданного немецким коммунистом-утопистом, В. Вейтлингом общества «Союз справедливых». По поручению II съезда «Союза коммунистов» Маркс и Энгельс составили «Манифест коммунистической пар­тии» (1848) — документ, в котором четко изложены основные позиции нового ми­росозерцания: материализм, охватывающий и область социальной жизни; диалек­тика как наиболее всестороннее и глубокое учение о развитии; теория классовой борьбы и всемирно-исторической роли пролетариата, творца нового коммунисти­ческого общества.

После раскола Интернационала бакунистами и перенесения его Генерального Совета в Нью-Йорк Маркс продолжает работу над «Капиталом», но труд, кото­рому были отданы 40 лет жизни, остался незавершенным: 14 марта 1883 г. Маркса не стало.

Ф. Энгельс в работе «Анти-Дюринг» (1878), подводившей итог развития мар­ксизма за три десятилетия, основными частями марксизма называет философию (диалектический и исторический материализм), политическую экономию и со­циализм (теорию научного коммунизма). Каждой из трех частей соответствуют свои основные теоретические источники: немецкая классическая философия, анг­лийская политическая экономия, французский утопический социализм. Среди наиболее выдающихся мыслителей, оказавших влияние на создание марксистско­го учения, обычно указывают немцев Л. Фейербаха и Г. Гегеля, англичан А. Сми­та, Д. Рикардо, Р. Оуэна, французов А. Сен-Симона, Ш. Фурье.

Материалистическое понимание истории, новый взгляд на роль экономики в жизни общества дало возможность создателям марксизма вскрыть основное противоречие капитализма — противоречие между производительными силами и производственными отношениями, между общественным характером производ­ства и частным способом присвоения. Это противоречие проявляется как антаго­низм между пролетариатом и буржуазией. Оно находит свое разрешение в проле­тарской революции. Взяв власть в свои руки, пролетариат превращает средства производства в общественную собственность.

Нередко вообще марксизм называют политическим учением, так как задача, которую ставили перед собой создатели марксизма, заключалась в выработке на­учной теории, способной, являясь теоретическим выражением пролетарского дви­жения, вооружить пролетариат для ниспровержения экономического и политиче­ского господства буржуазии, завоевания политической власти. А в собственном смысле слова политическая власть, по мнению Маркса, — это организованное на­силие одного класса для подавления другого. Власть нужна пролетариату, утверж­далось в «Манифесте Коммунистической партии», для того чтобы «вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т. е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил».

Учение о диктатуре пролетариата с неизбежностью вытекало из марксистской теории классов и классовой борьбы.

Маркс и Энгельс объясняли существование классов и их столкновение между собой степенью развития их экономического положения, характером и способом производства и определяемого им обмена.

Маркс пишет: «То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариа­та, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов».

<< | >>
Источник: Под ред. А. С. Тургаева, А. Е. Хренова. Политология: Учебное пособие. - СПб.: Питер, - 560 с.. 2005

Еще по теме 3.4. Национально-экономическая парадигма:

  1. 3.4. Национально-экономическая парадигма
  2. Основные парадигмы социологии. Парадигма конфликтов
  3. Экономическое содержание национального богатства
  4. § 2. Экономическая политика государства и регулирование национального хозяйства
  5. 3. Роль государства в предотвращении угроз национальной экономической безопасности
  6. Обеспечение национальной экономической безопасности
  7. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА И НАЦИОНАЛЬНЫЕ МОДЕЛИ РАЗВИТИЯ
  8. Раздел V Экономический рост в национальном хозяйстве
  9. Экономический цикл как следствие борьбы за распределение национального дохода
  10. Ответы на интеллектуальные задачи по разделу V «Экономический рост в национальном хозяйстве»
  11. СВЯЗЬ ДЕНЕГ С НАЦИОНАЛЬНЫМ ДОХОДОМ № ВАЛОВЫМ НАЦИОНАЛЬНЫМ ПРОДУКТОМ
  12. 8. Цели и программы Соединенных Штатов по национальной безопасности. Меморандум Совета национальной безопасности № 68. (Директива «СНБ-68»)
  13. Новая парадигма