<<
>>

2.Геополитика. Возникновение и сущность геополитики

Существенный вклад в развитие теории ме­ждународных отношений внесли авторы гео­политических теорий, которые предложили целый круг идей, раскрывающих зависи-

мость внешней политики государств от факторов, позволяющих им контроли­ровать определенные географические пространства.

Ранее (см. гл. 2) уже гово­рилось, что в истории политической мысли идеи о влиянии географической среды на общество развивались еще Гиппократом, Аристотелем, Платоном. Французские мыслители Ж. Воден (XVI в.) и Ш. Монтескье (XVIII в.) многие свои работы посвятили анализу влияния климата на политическое поведение людей, укрепив тем самым эту исследовательскую тенденцию. Однако как са­мостоятельное направление в теории международных отношений геополитика сложилась лишь в конце XIX - начале XX столетия. В 1900 г. шведский ученый Р. Челлен (1864-1922), попытавшийся рассмотреть государство в качестве осо­бого географического организма, сформулировал и сам термин «геополитика», характеризовавший одно из направлений его политических действий.
Однако от всей его теории, обозначившей круг специфических проблем, с которыми сталкивалось в этом отношении государство, остался только соответствующий термин, им стали обозначать ту область исследований, которая описывала го­сударство в качестве «географического организма или феномена пространства».

В целом геополитика, показывавшая органическую взаимосвязь про­странственных отношений и исторической причинности действий государств, хорошо вписывалась в сложившуюся к тому времени теорию международной политики, базировавшуюся на ценностях «суверенитета», «территории», «безо­пасности государств». И это неудивительно, ибо многочисленные факты дейст­вий Римской империи, Золотой Орды, Британской и других мировых империй, менявших по своему усмотрению облик целых континентов, убедительно де­монстрировали приоритет ресурсов, позволявших им навязывать свой импера­тив другим государствам и контролировать значительные территории («геогра­фические пространства»).

В то же время через геополитические построения в науку стало интен­сивно проникать понятие «естественно-исторические законы», идеи социал- дарвинизма, органицизма и географического фатализма, вытеснявшие человека из объяснения причин политических изменений на международной арене и аб­солютизировавшие влияние географической среды на силовые отношения в

с ТЛ с

Наиболее заметный вклад в формирова­ние и развитие геополитики в тот период внесли английские, немецкие и амери-
Классические геополитические теории

мировой политике. В целом же под влиянием такого рода представлений веду­щее место в теоретическом объяснении природы и тенденций развития между­народной политики стали занимать идеи сохранения и расширения границ, вы­хода государств к морю, контроля правительств над собственными террито­риями и навязывания воли соседним государствам. В интерпретациях межгосу­дарственных отношений стали оперировать категориями «континентального могущества», нескончаемого противодействия сухопутных и морских держав, а смысловым ядром внешнеполитических связей стали ценности территориаль­ного расширения государств, обоснование средств и путей раздела и передела ими мирового пространства.

канские теоретики. Свой след в развитии этого научного направления оставили и россияне, в частности, Н. Данилевский («Россия и Европа», 1869), С. Трубец­кой («Европа и человечество», 1921), Г. Трубецкой («Россия как великая дер­жава», 1910), Е. Трубецкой («Война и мировая задача России», 1917) и ряд дру­гих ученых, исследовавших в своих работах соотношение исторического и гео­графического начал в политическом процессе, раскрыли особенности отечест­венного стратегического мышления на международной арене, показали связи национального и государственного интересов с ценностями русского народа.

Наиболее заметным событием в геополитических изысканиях явились идеи английского ученого X.

Макиндера (1869-1947), который в работах «Фи­зические основы политической географии» (1890) и «Географическая ось исто­рии» (1904) сформулировал концепцию «Харт-ленда», оказавшую существен­ное влияние на всю последующую историю геополитики. По его мнению, часть суши, искусственно разделенная на Азию, Африку и Европу, представляет со­бой «мировой остров», являющийся «естественным местоположением силы». Его сердцевину составляла в то время Российская империя с частью прилегаю­щих территорий Казахстана, Узбекистана и некоторых других стран, которые были отделены от стран «внутреннего полумесяца» (куда входили государства Евразийского континента, не принадлежащие к его материковой части) и «внешнего полумесяца» (Австралия, Америка и ряд других государств). Эта «срединная земля», или Хартленд (Евразия), не проницаемая для влияния мор­ских империй, и представляла собой «ось мировой политики». А тот, кто, со­гласно Макиндеру, контролировал Хартленд, контролировал и «мировой ост­ров» и, следовательно, весь мир.

Подобные идеи закрепляли преимущество сухопутных держав в сложив­шемся мировом балансе сил по отношению к морским и приокеаническим го­сударствам. Однако такое положение последних должно было побуждать их к ослаблению могущества стран, контролирующих Хартленд, препятствуя, в ча­стности, их выходу к морю и объединению наиболее крупных государств на данной территории (в частности, Германии и России), способствуя дроблению государств на этом пространстве и созданию противостоящих им блоков и коа­лиций.

Помимо обоснования таких глобальных геополитических раскладов Ма- киндер сформулировал и положение о том, что в будущем расстановку полити­ческих сил в мире может существенно изменить развитие технологий, которые способны активно видоизменять физическую среду. Поэтому решающее миро­вое влияние должно сохраниться за теми странами, которые поощряют изобре­тательство и технический прогресс, а также способны наиболее оптимально ор­ганизовать для этого и всю общественную систему.

Ряд немецких ученых, в частности Ф. Ратцель (1844-1901) и К. Хаусхо- фер (1868-1945), предложили собственное видение геополитических реалий той эпохи, существенно отличающееся от воззрений представителя Великобри­тании, мечтавшего о возвышении былого величия «владычицы морей». Так, Ратцель в работе «Политическая география» (1897) сформулировал ряд поло­жений, легших впоследствии в обоснование экспансионистских стремлений

Германии, превратившейся из аграрной в промышленную державу. Так, рас­сматривая государство как действующий по биологическим законам организм, чьи жизненно значимые компоненты определяются «положением страны, про­странством и границей», он полагал, что условием сохранения его жизнестой­кости является наращивание политической мощи, суть которой состоит в тер­риториальной экспансии и расширении «жизненного пространства». Поэтому немецкие политики должны развивать у себя «дар колонизации» ради обрете­ния страной былого могущества.

Взяв за основу идею расширения жизненного пространства, которая должна гарантировать государство от автаркии и зависимости от соседей, Ха- усхофер попытался обосновать мысль, что завоевание новых территорий и об­ретение таким путем свободы и есть показатель величия государства Важней­шим же способом территориального распространения своего могущества он признавал поглощение мелких государств более крупными Именно на этих идеях мюнхенского профессора руководство гитлеровской Германии разраба­тывало свои «геополитические оси» наступления на соседние государства и создания «третьего рейха». Характерно, что, по мнению Хаусхофера, «ни кон­тинентальная, ни морская сила поодиночке не создадут мировую державу», по­этому ее «создание зависит от комбинации этих двух факторов»[40]. Существен­ной новацией в геополитических построениях Хаусхофера можно считать вы­двинутое им положение, согласно которому доминирующее положение в мире могут занять только державы, способные продуцировать некие «панидеи», в ча­стности, американскую, азиатскую, русскую, тихоокеанскую, исламистскую и европейскую. Именно такое духовное обрамление придает территориальным притязаниям государств должную силу и оправдание их действий.

Геополитические идеи середины- К середине ХХ столетия в условиях тер- ішнца XX в риториально поделенного мира акценты

в геополитических доктринах в основ­ном сместились на обеспечение безо­пасности как для отдельных государств, так и для мира в целом. Собственный взгляд на геополитические перспективы «законченного мира» выдвинул амери­канский ученый Н. Спайкман (1893-1944), который исходил из ; того, что гло­бальная безопасность в мире может быть обеспечена за счет контроля за «мате­риковой каймой», т.е. прибрежными государствами Европы и Азии, располо­женными между материковой сердцевиной и морями Это пространство пред­ставляло, по его мнению, зону постоянного конфликта между континентальны­ми и морскими державами. И тот, кто будет контролировать этот римленд (по­бережье), тот будет осуществлять и контроль над Евразией и всем миром. Бу­дучи ярым сторонником расширения американского влияния в мире, Спайкман развил концепцию доминирования на мировой арене «океанических» держав. Он утверждал, что потребность в построении системы глобальной безопасности в мире поставила эти страны, и в первую очередь США, перед необходимостью решения прежде всего технологических задач (например, создания военных баз наземного базирования на материковой части суши, всестороннего развития транспортных коммуникаций, дающих возможность своевременно перемещать людей и ресурсы), которые, как предполагалось, и позволят создавать сдержи­вающий «обруч» вокруг материковой сердцевины в целях полноценного кон­троля за соответствующим пространством. По сути дела Спайкман старался не просто обосновать лидирующую роль США в послевоенном устройстве мира, но и стал первым теоретиком, сконструировавшим геополитическую концеп­цию поведения этой сверхдержавы на международной арене.

Однако развитие мира после Второй мировой войны внесло существен­ные коррективы в геополитические проекты «Холодная война», развитие новых информационных технологий, транспортных коммуникаций, а главное - появ­ление в арсеналах некоторых государств ядерного оружия (особенно космиче­ского базирования) по существу стерли разницу между сухопутными и мор­скими державами В таких условиях уже не работал принцип уменьшения влия­ния военной и политической силы государства по мере удаления от его терри­тории. Кроме того, стала ярко проявляться регионализация сотрудничества раз­личных государств. В связи с этим некоторые ученые стали рассматривать ме­ждународные отношения как многослойные геополитические процессы

Так, С. Коэн выделял в послевоенном мире «геостратегические регионы» мирового масштаба (представленные морскими державами и странами евразий- ско-континентального мира), между которыми существовали «зыбкие пояса» (их составляли страны Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии), а также бо­лее мелкие «геополитические районы» (которые образовывали отдельные большие страны в совокупности с рядом более мелких государств) В этом ан­самбле международных отношений различной сложности, по его мнению, и стали выкристаллизовываться глобальные политические системы - США, при­брежная Европа, СССР и Китай Данные процессы отражали тенденции к фор­мированию блоковых систем, государств и коалиций, способных к наиболее мощному влиянию в мировой политике.

Крупный вклад в развитие геополитических идей внес Дж. Розе-нау, вы­двинувший концепцию о том, что мир глобальной политики стал складываться из двух взаимопересекающихся миров' во-первых, полицентричного мира «ак­торов вне суверенитета», в котором наряду с государствами стали действовать разнообразные корпоративные структуры и даже отдельные лица и который стал способствовать созданию новых связей и отношений в мировой политике; а во-вторых, традиционной структуры мирового сообщества, где главное поло­жение занимают национальные государства. Пересечение этих двух миров де­монстрирует рассредоточение властных ресурсов, возникновение противобор­ствующих тенденций, например нарастание способностей индивида к анализу политического мира сочетается с крайним усложнением политических взаимо­связей, эрозия традиционных авторитетов соседствует с усилением роли циви- лизационных начал в обосновании политики государств, поиск идентичности идет наряду с постоянной переориентацией политических лояльностей и т.д. В то же время признанными, по мнению Розенау, факторами стали в этом мире децентрализация международных связей и отношений, а главное - размывание понятия «сила» и, как следствие, изменение содержания и смысла понятия «уг­роза безопасности».

В 60-80-х гг. XX столетия геополитические теории практически не ис­пользовались для обоснования и объяснения новых географических конфигу­раций, для расширения сфер влияния и экспансии представителей двух враждо­вавших блоков. «Политика железного кулака», проводившаяся США во Вьет­наме и других районах мира, или агрессия СССР в Афганистане обосновыва­лись в основном идеологическими положениями. И только с середины 80-х гг. (в основном в американской науке) стали вновь конструироваться геополитиче­ские обоснования внешнеполитических действий.

В современных условиях трактовки геополитических принципов получи­ли новое развитие, они значительно обогатились. Так, С. Хантингтон рассмат­ривает в качестве источника геополитических конфликтов спор цивилизаций. Концепция «золотого миллиарда», согласно которой блага цивилизации смогут достаться только ограниченному числу людей в силу нехватки мировых ресур­сов, прогнозирует обострение межгосударственных конфликтов из-за ресурсов и территории, делая при этом акцент на необходимости создания благополуч­ными государствами искусственных препятствий в отношениях с менее разви­тыми странами. Наряду с такими конфронтационными прогнозами ряд полити­ков и теоретиков предлагают «бесполярную» трактовку мира, основанного на всеобщей гармонии и сотрудничестве государств, выдвигают модели типа «об­щеевропейского дома», подразумевающие создание системы коллективной безопасности государств и народов, существующих во взаимосвязанном, безъя­дерном и взаимозависимом мире.

Существенные изменения происходят и в трактовке самих геополитиче­ских принципов, которые стали распространяться не только на международные отношения. Сегодня геополитические принципы повсеместно применяются и для анализа внутриполитических процессов. В фокус исследования попадают проблемы взаимоотношений Центра и периферии, влияния районирования на­селения на электоральные процессы, проблемы административно- государственного устройства нацменьшинств и др.

<< | >>
Источник: Соловьев А.И.. Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов/А. И. Соловьев -М.: Аспект Пресс, - 559 с.. 2003

Еще по теме 2.Геополитика. Возникновение и сущность геополитики:

  1. Глава 17 ГЕОПОЛИТИКА
  2. 2. Основные теоретические концепции международных отношений. Геополитика
  3. Тема 10. МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА. ГЕОПОЛИТИКА И ГЛОБАЛИЗАЦИЯ
  4. Предпосылки возникновения денег и их сущность
  5. 2. ВОЗНИКНОВЕНИЕ, СУЩНОСТЬ И НЕОБХОДИМОСТЬ ФИНАНСОВ
  6. Сущность инфляции и причины её возникновения
  7. 5.1.Сущность рынка, условия его возникновения и функции
  8. Глава 1. Необходимость денег, их возникновение и сущность
  9. ЛЕКЦИЯ № 1. Сущность и история возникновения государственных и муниципальных финансов
  10. Антикризисное управление коммерческими банками. Банковские кризисы: сущность, факторы возникновения
  11. ЛЕКЦИЯ № 4. Социально-экономическая сущность финансов. Сущность, функции и виды денег
  12. 3. ПРОБЛЕМА ВОЗНИКНОВЕНИЯ ФИЛОСОФИИ
  13. Причины возникновения инфляции, ее измерение
  14. 66 ПРИЧИНЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ КОНФЛИКТА
  15. 7.1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ КРЕДИТНЫХ ОТНОШЕНИЙ
  16. Возникновение сравнительной политологии