<<
>>

3.3. Лейбористы и консерваторы в 1920-е годы: начало становления новой двухпартийной системы

Падение кабинета министров Ллойд Джорджа в 1921 г.

Кризис во взаимоотношениях между либералами и кон­серваторами наметился в 1922 г., в результате чего позиции коали­ционного правительства и его руководителя заметно ослабели.

При­чиной этого был ряд обстоятельств, среди которых существенное значение имели просчеты Ллойд Джорджа в решении как отдельных внутренних, так и некоторых внешних проблем, стоявших перед страной в начале третьего десятилетия XX в.

Ллойд Джорджу после окончания Англо-ирландской войны в де­кабре 1921 г. пришлось признать образование Ирландского Свобод­ного Государства, которое получило статус доминиона. Данное ре­шение, означавшее, что дезинтеграционные процессы затронули и само Соединенное Королевство, вызвало в партии тори немало критики в адрес премьер-министра, а английские газеты стали пред­рекать скорую отставку Ллойд Джорджа. К его просчетам правые консерваторы относили неспособность удержать Афганистан и Иран в орбите британского влияния и добиться успеха в ходе интервенции против Советской России.

К концу лета 1922 г. все больше консер­ваторов — заместителей министров в правительстве Ллойд Джорд­жа — стали выступать против сохранения коалиции с либералами, а к сентябрю подобные взгляды распространились и среди части пар­ламентариев от партии тори. Все это ознаменовало начало полити­ческого кризиса, который вскоре привел к развалу союза консервато­ров и либералов.

Критика в адрес кабинета министров еще больше усилилась, ког­да осенью 1922 г. политика Ллойд Джорджа на Ближнем Востоке едва не привела страну к военному столкновению с Турцией. После по­ражения Османской империи в Первой мировой войне и заключения ею и странами Антанты 30 октября 1918 г. Мудросского перемирия английские, французские и итальянские воинские части заняли в на­чале ноября 1918 г.

Константинополь и поставили под свой контроль черноморские проливы (Босфор и Дарданеллы). К 1921 г. Союзные войска подчинили и прилегающие к проливам территории как в Европе, так и в Азии. Во время Греко-турецкой войны (1919—1922) британский премьер-министр, стремясь сохранить выгодные стра­тегические позиции в регионе и не допустить усиления национально- освободительных сил в Турции, возглавляемых Мустафой Кемалем (Ататюрком), неизменно поддерживал Грецию. Однако к середине 1922 г. войска М. Кемаля полностью разгромили греческие части и в сентябре этого года вплотную приблизились к побережью Дарданелл. В районе Чанак (Чанакалле) в юго-западной части пролива турецкие военные подразделения вышли на рубеж, который защищали немно­гочисленные британские вооруженные силы (общее командова­ние ими осуществлял генерал Ч. Гарингтон), а также французские и итальянские части, которые в середине сентября 1922 г. покинули этот район.

Соединенное Королевство, лишившись союзников в этой части света, оказалось фактически на грани войны с Турцией. В подобной обстановке британское правительство приняло 15 сентября 1922 г. решение силой оружия не допустить присоединения пролива к Тур­ции. В этот же день Ллойд Джордж и Черчилль (военный министр) обратились за поддержкой к доминионам и некоторым Балканским странам. Однако только Новая Зеландия и Ньюфаундленд готовы были оказать военную помощь Британии. Канада и Южная Африка отказались воевать из-за Дарданелл. В самом английском обществе настроения были в пользу мира. В Великобритании, еще полностью не оправившейся от последствий Первой мировой войны, хорошо помнили кровопролитные бои 1915 г. с турками в районе Галлиполи. Несмотря на эти обстоятельства, кабинет Ллойд Джорджа 29 сентяб­ря 1922 г. направил генералу Гарингтону распоряжение предъявить Турции ультиматум с требованием отвести ее войска от пролива. Вместо этого Гарингтон (понимавший всю сложность ситуации, в ко­торой оказались британцы в районе Дарданелл) начал переговоры с турками, что позволило не допустить прямого военного столкно­вения между Великобританией и Турцией.

Перемирие на выгодных для сторонников Кемаля условиях было заключено 11 октября, и Лондону пришлось согласиться на созыв новой конференции для решения вопросов, связанных с Турцией. Это явилось серьезным поражением внешнеполитического курса Ллойд Джорджа на Ближ­нем Востоке.

Чанакский кризис стал тем событием, которое окончательно убе­дило многих консерваторов, сомневавшихся в целесообразности сохранения альянса с либералами Ллойд Джорджа, добиваться пре­кращения существования коалиции. События в районе Дарданелл 1922 г. стали последней соломинкой, переломившей хребет коалиции консерваторов и либералов. Влиятельный член партии тори Э. Бонар Лоу опубликовал 6 октября в газете «Таймс» письмо, в котором вы­ступил с критикой политической линии Ллойд Джорджа на Ближнем Востоке. «Мы не можем действовать одни в качестве мирового по­лицейского», — писал Бонар Лоу. Несмотря на подобный открытый демарш со стороны известного политика, Ллойд Джордж продолжал пользоваться доверием многих представителей консервативного руководства, в том числе и лидера партии О. Чемберлена. В этих условиях Ллойд Джордж посчитал необходимым воплотить в жизнь решение (согласованное с рядом ведущих деятелей партии тори еще в сентябре) распустить Парламент и провести выборы, как только это позволит кризисная ситуация в отношениях с Турцией.

В закрытом лондонском Карлтон-клубе 19 октября 1922 г. состо­ялась встреча консервативных членов Палаты общин, на которой об­суждался вопрос о том, следует ли партии тори выступать на следу­ющих выборах в составе коалиции. Дискуссия вокруг этой темы вызвала раскол среди парламентариев. О. Чемберлен при поддержке А. Бальфура, лорда Биркенхеда и некоторых других видных деятелей партии высказался за сохранение коалиции, которая, по его мнению, была необходима прежде всего для того, чтобы «противостоять со­циализму в стране», т.е. не допустить прихода к власти лейбористов. Другого мнения придерживался Стенли Болдуин — министр торговли в правительстве Ллойд Джорджа.

Выражая взгляды многих рядовых консерваторов, он выступил против сохранения коалиции. Болдуин напомнил собравшимся, что «динамическая сила» Ллойд Джорджа разрушила либеральную партию. «Мое твердое убеждение, — продол­жил Болдуин, — что со временем то же самое произойдет и с нашей партией». Пользовавшийся большим авторитетом среди консервато­ров Бонар Лоу поддержал позицию Болдуина, что во многом и предо­пределило результат голосования: подавляющее большинство консерваторов — 185 человек — высказались против сохранения коа­лиции с либералами и только 88 — за. После этого Ллойд Джордж 20 октября 1922 г. подал в отставку.

Распад коалиции был обусловлен не только просчетами во вне­шней политике правительства Ллойд Джорджа. Не меньшее значение для принятия консерваторами отмеченного решения имел и ряд дру­гих факторов. В начале 1920-х годов отчетливо наметился спад заба­стовочной активности рабочих. Если в 1920 г. было организовано более полутора тысяч забастовок, то в 1922 г. — уже почти в три раза меньше. Одновременно с этим заметно уменьшился численный состав профсоюзов: в 1920 г. в тред-юнионах состояло 8,3 млн человек, в 1922 г. — 5,6 млн человек. Немаловажное значение для характерис­тики социально-экономической ситуации в стране имел и тот факт, что в конце 1921 г. завершился кратковременный экономический кризис. Кроме того, к началу 1920-х годов ясно обозначилась тенденция ослабления поддержки избирателями представителей коалиции: после 1918 г. в ходе промежуточных выборов (являвшихся барометром на­строения избирателей) все чаще побеждали лейбористы и либера­лы — сторонники Асквита.

В обстановке спада рабочего движения в стране и улучшения экономической ситуации в Великобритании английская буржуазия уже не так, как в первые послевоенные годы, нуждалась в Ллойд Джордже как в политике, способном искусно маневрировать в не­простых социальных условиях.

Учитывая все эти обстоятельства, консерваторы и стоявшие за ними представители крупного капитала посчитали, что настало время перейти от мер чрезвычайного характера (каким было существование в мирное время коалиционного правительства) к традиционным мето­дам управления страной не только в экономике, но и в политической сфере, т.е. к формированию однопартийного кабинета министров.

Приход к власти консерваторов во главе с Э. Бонар Лоу

После встречи парламентариев партии тори в Карлтон-клубе и отставки Д. Ллойд Джорджа пост премьер-министра занял Эндрю Бонар Лоу (избранный 23 октября лидером партии тори) — в этот же день он сформировал правительство, состоявшее только из одних консерваторов.

Бонар Лоу в 64 года являлся опытным общественно-политиче­ским деятелем. Он родился в Канаде 1858 г. в семье пресвитерианско­го священника. Еще в детском возрасте переехал вместе с теткой в Шотландию, где его воспитывали богатые родственники. Полити­ческую карьеру Бонар Лоу начал в 1900 г., впервые завоевав тогда место в Парламенте, где сразу же зарекомендовал себя прекрасным оратором. В Консервативной партии он примкнул к группе, которой руководил ярый империалист и глашатай протекционистской поли­тики Джозеф Чемберлен. С 1911 г. по март 1921 г. Бонар Лоу являлся лидером партии тори в Палате общин, был сторонником протекцио­нистской реформы, накануне войны активно выступал против предо­ставления Ирландии «гомруля». В годы Первой мировой войны он занимал посты министра по делам колоний (1915—1916) и министра финансов (1916-1918).

Возглавив в 1922 г. правительство, Бонар Лоу принял решение распустить Парламент и объявил о проведении 15 ноября всеобщих выборов. По результатам голосования партия тори одержала убеди­тельную победу, завоевав 345 из 615 мест в Палате общин[49]. В даль­нейшем на протяжении большей части межвоенного периода (за исключением 1924 г. и 1929—1931 гг.) консерваторы играли опреде­ляющую роль на политической арене страны, выступая или самосто­ятельно (октябрь 1922 — январь 1924 г., ноябрь 1924 — июнь 1929 г.), или являясь ведущей силой в составе различных коалиций.

Преобладание консерваторов в 1920-1930-е годы в политической жизни страны было обусловлено рядом причин. Партия тори, как уже отмечалось ранее, имела давние традиции и завершила войну заметно окрепшей и более влиятельной, чем до 1914 г.; она пользо­валась поддержкой не только многих состоятельных представителей общества, но и сумела привлечь на свою сторону немало простых британцев — в 1930-е годы около половины рабочих голосовали за консерваторов.

После раскола и ослабления либералов консерваторы преврати­лись в основную партию, выражавшую интересы крупного капитала, чье влияние после 1918 г. заметно возросло. В условиях кризиса старой двухпартийной системы и формирования новой главным оппонентом тори стали лейбористы, которые в 1920-1930-е годы еще прочно не утвердились в роли одной из двух ведущих партий страны. Эти обсто­ятельства, а также способность лидеров консерваторов проводить гиб­кую политику в различных сферах жизни общества и осуществлять искусное маневрирование на политической арене позволили тори ос­таваться на протяжении всего межвоенного периода наиболее автори­тетной политической силой в Великобритании.

Лейбористы, несмотря на поражение в ходе голосования в 1922 г., продемонстрировали заметный прогресс по сравнению с предыду­щими всеобщими выборами. Если в 1918 г. кандидатов от ЛПВ под­держало 2,2 млн избирателей, то в 1922 г. таких было уже 4,2 млн. Это позволило лейбористам занять в Палате общин 142 места. Одно из них завоевал Р. Макдональд, который вскоре вновь возглавил ЛПВ, став ее парламентским лидером. По результатам всеобщих выборов лейбористы заметно опередили либералов: сторонники Ллойд Джорджа (национал-либералы) получили 62 мандата, последователи Асквита (независимые либералы) — 54.

В сложной для Великобритании международной обстановке на­чала 1920-х годов правительство консерваторов уделило значительное внимание вопросам внешней политики. Одной из первостепенных стала проблема урегулирования отношений с Турцией. Для этого 20 ноября 1922 г. в Лозанне начала работу международная конферен­ция, в которой приняли участие представители Великобритании, Франции, Италии, Греции, США, Японии, Румынии, Югославии, с одной стороны, и Турции — с другой. Британскую делегацию воз­главлял министр иностранных дел Соединенного Королевства лорд Керзон, игравший ведущую роль на этом международном форуме. Подготовка итогового документа затянулась до середины 1923 г., и только 24 июля страны Антанты и Турция подписали мирный до­говор и конвенцию о режиме черноморских проливов. Этот доку­мент юридически оформил распад Османской империи и определил положение Турции в послевоенном мире. Правительство Кемаля от­казалось от всех арабских территорий и обязалось демилитаризовать на 15—20 км прибрежную зону проливов Босфор и Дарданеллы. Кро­ме того, был ликвидирован финансовый контроль иностранных го­сударств над Турцией, была достигнута договоренность о выведении оккупационных войск с турецкой территории, последователи Кема- ля согласились частично выплатить османский долг европейским банкам и т.д.

В основу конвенции о черноморских проливах были положены предложения британской стороны. Для торговых судов устанавлива­лась полная свобода мореплавания через проливы в мирное время, во время войны (с участием Турции) правом прохода обладали ко­рабли нейтральных государств. Любая страна могла направить в бас­сейн Черного моря военно-морские силы, которые по численности не превышали самый большой флот одной черноморской державы. Результаты Лозаннской конференции свидетельствовали о том, что Великобритания смогла добиться принятия таких решений, которые в целом отвечали ее интересам в районе проливов и в Черном море, она также смогла восстановить свое влияние в Турции.

В начале 1923 г. консервативному руководству Соединенного Ко­ролевства удалось частично облегчить финансовое положение стра­ны — договориться с правительством США о снижении на 30% анг­лийского долга. Оставшиеся деньги британская сторона обязывалась погасить в течение 62 лет. Однако подобное решение было лишь от­носительным успехом С. Болдуина — министра финансов в кабине­те Бонар Лоу, так как позднее другие страны-должники (Франция, Италия, Югославия) заключили с США соглашения на более выгод­ных для них условиях, чем это сделала Великобритания.

В континентальной Европе, разоренной и экономически ослаб­ленной Первой мировой войной, Бонар Лоу стремился не позволить

Франции занять доминирующее положение. В качестве противовеса этой державе английский премьер надеялся использовать Германию. С этой целью британцы пытались не допустить дальнейшего ухуд­шения экономической ситуации в Германии, добивались сокраще­ния выплат ею репарационных платежей.

В связи с тем что немецкое правительство не выполняло обяза­тельств по выплате репараций, Франция при содействии Бельгии оккупировала 11 января 1923 г. Рурскую область, где располагались основные предприятия немецкой угольной промышленности и чер­ной металлургии. Британия формально заняла нейтральную позицию в этом конфликте. Однако, опасаясь, что ее союзница по Антанте мо­жет заметно укрепить свой экономический потенциал и усилить вли­яние в Европе, Великобритания, по сути, добивалась поражения Франции. Как справедливо писал видный советский историк В. Тру- хановский, Соединенное Королевство фактически поощряло немец­кое правительство проводить политику «пассивного сопротивления»[50]. В конце концов, Франция оказалась в международной изоляции и с 1924 г. начала выводить войска с территории Рура. Таким образом, Лондон продемонстрировал Парижу, что без его участия вряд ли уда­стся решать сложные международные проблемы.

«Ультиматум Керзона». В отношении Советской России, где власть большевиков заметно укрепилась и в конце 1922 г. было про­возглашено образование СССР, консерваторы предприняли попыт­ку проводить открытую конфронтационную политику. Одной из причин этого было нежелание британского истеблишмента мирить­ся с активной деятельностью Советской России в странах Востока. Начиная с осени 1921 г. Лондон дважды в официальных документах, направленных Москве, выражал недовольство антибританской по­литикой России в Индии и Иране. Глава английского торгового представительства (Р.М. Ходжсон) вручил 8 мая 1923 г. народному ко­миссару по иностранным делам Советского государства (М.М. Лит­винову) пространный меморандум британского правительства, состав­ленный лордом Керзоном. Этот документ, вошедший в историю как «ультиматум Керзона», содержал ряд требований: прекратить враж­дебную Великобритании пропаганду в Иране и Афганистане и отоз­вать из этих стран «виновных» в подобных действиях советских дип­ломатов; перестать поддерживать силы, выступавшие против англий­ского правления в Индии; остановить преследования религиозных деятелей в России; выплатить денежную компенсацию репрессиро­ванным в Советской России английским гражданам, обвинявшимся в шпионаже (С.В. Дэйвис — расстрелян, Г. Гардинг — посажена в тюрьму); освободить британские рыболовецкие суда («Св. Губерт», «Джеймс Джонсон»), задержанные в 1922 г. и в начале 1923 г. за нару­шение 12-мильной экономической зоны в прибрежных водах около Мурманска; выплатить денежную компенсацию родственникам по­гибших матросов траулера «Магнета». Это судно в начале 1922 г. было остановлено в 12-мильной прибрежной зоне у Мурманска и во время конвоирования в российский порт затонуло. Керзон настаивал на выполнении приведенных требований в течение 10 дней, а в про­тивном случае угрожал разрывом отношений.

Советская сторона в официальном ответе, переданном в Лондон, отвергла обвинения, содержавшиеся в меморандуме. «Путь ультима­тумов и угроз, — говорилось в ноте Наркомата иностранных дел от 11 мая, — не есть путь улаживания частных и второстепенных недо­разумений между государствами, во всяком случае, установление правильных отношений с советскими республиками на этом пути недостижимо». Однако, несмотря на подобное заявление, власти Советской России посчитали необходимым в условиях реально воз­никшей опасности разрыва англо-советского торгового соглашения пойти на ряд уступок Британии. Из Кабула был отозван советский посол в Афганистане Ф.Ф. Раскольников. Советская сторона выпла­тила семьям Дэйвис и Гардинг денежную компенсацию — соответ­ственно 3 тыс. и 10 тыс. ф. ст. Английским рыболовецким судам раз­решалось вести промысел в северных водах СССР за пределами трехмильной зоны до тех пор, пока проблема, связанная с определе­нием границ территориальных вод, не будет рассмотрена на между­народном уровне.

Британская политическая элита не была единой в отношении действий министра иностранных дел правительства Бонар Лоу. Пар­ламентская оппозиция (лейбористы и либералы) выступила в Пала­те общин против курса консерваторов на конфронтацию с СССР. На международной арене позиция Лондона не нашла поддержки веду­щих европейских держав — Франции, Германии, Италии. В этих условиях консервативному правительству пришлось удовлетворить­ся отмеченными выше незначительными уступками, и к концу июня 1923 г. обе стороны посчитали кризис в отношениях между ними ис­черпанным. Великобритания, инициировавшая эту конфликтную ситуацию, фактически не добилась желаемого результата: Советская Россия не признала себя ответственной в антибританской деятель­ности в странах Востока, позиции Лондона в этом регионе не стали прочнее, СССР не удалось изолировать на международной арене.

Кабинет министров С. Болдуина и выборы 1923 г. Бонар Лоу 21 мая 1923 г. был вынужден по состоянию здоровья уйти с поста премьер- министра и вскоре умер. Правительство возглавил С. Болдуин.

Стенли Болдуин (1867—1947) родился в семье крупного предпри­нимателя, получил образование в частной привилегированной шко­ле Хэрроу и в Тринити-колледже в Кембридже. До начала полити­ческой карьеры занимался семейным бизнесом, связанным с произ­водством железа и стали. В 1908 г. он впервые прошел в Парламент от Консервативной партии, и вскоре после окончания Первой мировой войны его политическая карьера пошла резко в гору: в 1921—1922 гг. Болдуин руководил министерством торговли, а в 1922—1923 гг., как отмечалось ранее, занял второй по значимости пост в правитель­стве — министра финансов. Последующая деятельность Болдуина показала, что постепенно он превратился в одну из ключевых фигур на политической арене Великобритании в 1920-30-е годы.

Став премьер-министром, С. Болдуин большое внимание уделял внутренним проблемам. Он полагал, что для сокращения безработи­цы и преодоления застоя в экономике необходимо ввести протек­ционистские тарифы. Подобные меры уже применялись в стране в годы Первой мировой войны. Новый премьер считал необходимым окончательно порвать с политикой фритредерства и на основе идеи протекционизма сплотить Консервативную партию. 25 октября 1923 г. он выступил с речью в Плимуте, где публично высказался за то, чтобы защитить внутренний рынок страны от внешней конку­ренции при помощи введения тарифов.

Консерваторы считали необходимым получить одобрение изби­рателей, так как в ходе выборов 1922 г. Бонар Лоу не выдвигал подоб­ного предложения. 12 ноября Парламент был распущен, а на 6 дека­бря 1923 г. назначены новые всеобщие выборы.

Проведение консерваторами предвыборной кампании под ло­зунгом протекционизма подтолкнуло либералов консолидировать свои силы. 13 ноября 1923 г. Ллойд Джордж и Асквит договорились совместно выступить на выборах под лозунгом свободной торговли, которую они рассматривали в качестве главной альтернативы про- текционизму[51]. Лейбористы — так же, как и либералы, — были про­тивниками введения ввозных пошлин, полагая, что это может при­вести к повышению цен на продовольственные товары. Лидеры ЛПВ в ходе предвыборной кампании давали немало популистских обеща­ний — ликвидировать безработицу, решить жилищный вопрос, уста­новить справедливую заработную плату, национализировать некото­рые отрасли промышленности, ввести «налог на капитал», чтобы погасить государственный долг.

Британское общество, многие десятилетия развивавшееся в усло­виях свободной торговли, в 1923 г. оказалось не готовым принять рез­кую смену экономического курса. Избиратели 6 декабря не поддер­жали сторонников протекционистских реформ. Консерваторы по­лучили только 258 мест, потеряв по сравнению с предыдущими выборами 87 мест, а с ними — и контроль над Палатой общин. Лей­бористы провели в Парламент 191 кандидата, либералы — 159. Вы­боры 1923 г. дали необычный результат: ни одна из трех партий не могла самостоятельно сформировать правительство, которое опира­лось бы на большинство в Парламенте. Противоречия между кон­серваторами и либералами не позволяли им создать коалиционный кабинет. В обстановке, когда сторонники тарифной реформы не по­лучили одобрения избирателей, предполагалось, что одна из партий, отстаивавшая свободу торговли, должна сформировать правитель­ство. Ею стала ЛПВ, завоевавшая больше мест в Палате общин, чем либералы. Последние приняли решение поддержать лейбористов.

В начале января 1924 г. консервативный кабинет подал в отстав­ку, и руководителям ЛПВ представилась возможность впервые встать у государственного руля. Подобное решение представителей поли­тического истеблишмента страны не выглядело для них рискован­ным мероприятием, так как две трети мест в Палате общин принад­лежали консерваторам и либералам, и они в любой момент могли сместить лейбористов.

Первое лейбористское правительство. 23 января 1924 г. Рамзей Макдональд сформировал кабинет министров, который просуще­ствовал немногим более девяти месяцев — до 8 ноября этого же года.

Макдональд родился в 1866 г. в небольшом рыбацком поселке Лоссимут в Шотландии. Его мать была служанкой и воспитывала сына без отца. С 12 лет Рамзей начал работать и рано проявил инте­рес к политике, в 1886 г. он вступил в Фабианское общество, а в 1894 г. — в Независимую рабочую партию. Обладая ораторскими спо­собностями, независимостью суждений и завидной целеустремлен­ностью, молодой шотландец смог быстро пробиться в круг ведущих деятелей рабочего движения. В 1900 г. он стал секретарем Комитета рабочего представительства, в 1906 г. — членом Палаты общин, в 1911 г. — парламентским лидером лейбористов. С этого времени он начал публиковать книги и брошюры по социализму. После начала Первой мировой войны Р. Макдональду пришлось уйти с поста ру­ководителя партии, поскольку он был против участия страны в этом военном конфликте. После 1918 г. Р. Макдональд вернулся к актив­ной политической деятельности.

В состав первого лейбористского правительства вошли в основ­ном деятели правого крыла ЛПВ: министерство финансов возглавил Ф. Сноуден, министерство внутренних дел — А. Гендерсон, внешне­политическим ведомством руководил сам премьер. Единственным представителем левого крыла ЛПВ был Дж. Уитли, получивший пост министра здравоохранения.

Приход к власти лейбористов стал важным этапом на пути ста­новления новой двухпартийной системы в стране и приобщения руководства ЛПВ к высшей исполнительной власти. В ситуации, когда лейбористское правительство зависело от поддержки фракции либералов, осуществление каких-либо решительных мер было не­возможно, и одной из главных целей лидеров ЛПВ было продемон­стрировать способность управлять страной и зарекомендовать себя «благонадежными» политиками национального уровня, не склон­ными к авантюрам.

Лейбористы выполнили далеко не все свои предвыборные обе­щания, однако ряд шагов для улучшения жизни простых британцев кабинет Макдональда все же успел сделать. По инициативе Дж. Уит- ли был принят закон, позволивший расширить государственное суб­сидирование жилищного строительства. В результате этого за пери­од с 1924 по 1933 г. (время, когда государство ежегодно выделяло средства на муниципальное жилье) было построено более 500 тыс. домов. Однако принятые меры не могли полностью решить жилищ­ной проблемы.

Кабинет Макдональда несколько увеличил пособия по безрабо­тице и ассигнования для школ, повысил пенсии по старости и инва­лидности, снизил акцизный налог на отдельные продукты питания, в том числе на чай и сахар. Одновременно с этим лейбористское пра­вительство, как и предыдущее, считало необходимым укреплять во­оруженные силы страны, для этого было увеличено финансирование военно-морского флота и военной авиации.

Одной из наиболее остро стоявших перед британским обществом в 1920-е годы проблем была безработица. В этом вопросе Макдо- нальд и его министры не смогли добиться успеха. Число не имевших работы британцев в конце 1924 г., как и в начале года, составляло более миллиона человек. Ссылаясь на протесты либералов, лейбо­ристы отказались национализировать шахты и железные дороги; не был введен и «налог на капитал», не удалось ликвидировать и госу­дарственный долг. Во время премьерства Макдональда число заба­стовок и их участников увеличилось по сравнению с предыдущим годом. При этом руководители ЛПВ неизменно выступали с осуж­дением стачечников.

Большое внимание лейбористы уделяли вопросам внешней и им­перской политики. Кабинет Макдональда прилагал немало усилий для сохранения и укрепления власти метрополии в колониях и зави­симых странах. Наиболее отчетливо подобная преемственность в ко­лониальной политике проявилась в Индии, где местная админист­рация во время правления лейбористов не останавливалась перед применением неоправданно жестоких репрессивных мер против на­селения. В феврале 1924 г. полиция и войска в Пенджабе расстреля­ли процессию сикхов, погиб 21 человек. В марте в Бомбее и в апреле в Канпуре власти использовали огнестрельное оружие для разгона бастовавших текстильщиков, в результате убитыми и ранеными ока­залось несколько рабочих. В Бенгалии сторонники предоставления Индии самоуправления подвергались репрессиям со стороны властей.

Лейбористское правительство санкционировало подавление мас­совых выступлений против британской администрации в Ираке и ис­пользование военной авиации в иракском Курдистане. После того как в Судане летом 1924 г. стало шириться движение протеста против власти Лондона, лейбористы начали стягивать в Египет и Судан вой­ска, авиацию и военные корабли для возможного силового решения возникшей проблемы. Французская газета «Тамп», комментируя действия Макдональда и его министров в колониях, писала в октяб­ре 1924 г.: «Постоянно приходится испытывать некоторое удивление, видя, как люди, охотно провозглашающие революционный интер­национализм, принимают на вооружение те же методы, которые они так резко осуждали, будучи в оппозиции».

Британская политическая элита традиционно пристально следи­ла за развитием событий в континентальной Европе, и кабинет Макдональда не был исключением. Лейбористы смогли нормализо­вать отношения с Францией, обострившиеся после оккупации фран­цузскими войсками Рура. При этом удалось договориться о выводе в 1925 г. военных подразделений Франции из этого района. Во время работы Лондонской конференции (июль—август 1924 г.), в которой приняли участие представители Великобритании, Франции и США, Макдональд сыграл немалую роль в принятии плана Дауэса. План был разработан комитетом экспертов под председательством амери­канского банкира Ч. Дауэса. Этот план позволил урегулировать про­блему репараций: он предусматривал предоставление Германии зай­мов и кредитов для стабилизации немецкой марки, восстановления экономики страны и создания благоприятных условий для ввоза в страну иностранного капитала.

Лейбористы установили 1 февраля 1924 г. официальные дипло­матические отношения с СССР. Это решение было обусловлено не только требованием многих рядовых членов ЛПВ, но и практиче­скими соображениями. В обстановке, когда экономика Великобри­тании испытывала значительные трудности и уровень безработицы продолжал оставаться высоким, немало представителей британских деловых кругов были заинтересованы в создании благоприятных условий для развития взаимовыгодных торгово-экономических свя­зей с СССР. Великобритания и СССР подписали 8 августа общий и торговый договоры. Однако эти договоры сразу вызвали критику со стороны либералов и консерваторов. В результате противодей­ствия правых сил британского общества и активной кампании в прессе парламент не ратифицировал англо-советские договоры.

В обстановке, когда правительство все чаще подвергалось резкой критике со стороны консерваторов и либералов, Макдональд и чле­ны его кабинета посчитали политически выгодным осенью 1924 г. уйти в отставку. Поводом для этого послужило так называемое дело Кэмбелла. На страницах небольшой коммунистической газеты «Уор- керз Уикли», редактируемой Дж. Кэмбеллом, 25 июля 1924 г. появи­лась статья под заголовком «Открытое письмо борющимся силам», в которой автор призывал британских солдат не использовать оружия против рабочих в случае промышленных конфликтов или войны. Кэмбелл был арестован, против него возбудили уголовное дело по обвинению в подстрекательстве к мятежу, но вскоре юридическое преследование прекратилось. Консерваторы посчитали, что закры­тие уголовного дела обусловлено политическими мотивами, и сов­местно с либералами проголосовали в Палате общин за создание специальной комиссии для расследования действий правительства. Макдональд расценил это как выражение недоверия кабинету и объ­явил о роспуске Парламента. Лейбористский кабинет подал 9 октяб­ря в отставку, а на 29 октября были назначены новые выборы.

За четыре дня до голосования газета «Дэйли мэйл» опубликовала фальшивку — так называемое письмо Г. Зиновьева — председателя Коммунистического интернационала — компартии Великобритании. В тексте, который приписывался Зиновьеву, содержались инструк­ции, направленные якобы британским коммунистам, по организа­ции вооруженного восстания в Великобритании с целью свержения существовавшей в стране власти. Поднявшаяся затем в прессе волна антисоветской пропаганды во многом повлияла на результаты выбо­ров. Победу одержали консерваторы, они получили 419 мест в Пар­ламенте, т.е. абсолютное большинство. Лейбористы провели в Пала­ту общин 151 представителя, либералы — только 40.

Возвращение консерваторов к власти. 7 ноября 1924 г. С. Болдуин сформировал правительство, в котором министром финансов стал вернувшийся в партию тори У. Черчилль[52], а министерство иностран­ных дел возглавил О. Чемберлен. Руководители Консервативной партии уделяли пристальное внимание вопросам внешней политики, и в первую очередь взаимоотношениям с европейскими странами. Они сыграли значительную роль в проведении и успешном заверше­нии Локарнской конференции (5—16 октября 1925 г.), которая была призвана укрепить и стабилизировать межгосударственные отноше­ния ведущих стран континентальной Европы.

В конференции, проходившей в Локарно (Швейцария), приняли участие представители семи европейских стран — Великобритании, Франции, Германии, Бельгии, Италии, Польши, Чехословакии. О. Чемберлен фактически руководил работой этого форума. Как справедливо отмечал В.Г. Трухановский, Великобритания добивалась урегулирования отношений между Францией и Германией с целью усилить позицию Германии и использовать немецкое государство не только для сдерживания Франции, но и против СССР. Итогом кон­ференции стала выработка соглашений, парафированных[53] в Локар- но в октябре 1925 г. и подписанных 1 декабря в Лондоне. Наибольшее значение среди Локарнских соглашений имел Рейнский пакт, по которому Германия, Франция, Бельгия признавали установленные Версальским договором франко-германские и германо-бельгийские границы. Три страны обязывались решать все спорные вопросы без применения силы путем арбитража или третейского разбирательства, а также соблюдать договор о демилитаризации Рейнской зоны. Вели­кобритания и Италия стали гарантами выполнения этих договорен­ностей.

Острые дискуссии разгорелись вокруг предложения Франции включить в соглашение гарантии неприкосновенности восточных границ Германии с Польшей и Чехословакией — странами, которые были ее союзниками. Великобритания и Германия резко выступили против подобных проектов. Выдвинутый Парижем план мог привес­ти к «окружению» Германии и усилению Франции в Западной Евро­пе. Это не соответствовало интересам Лондона, и его представители при поддержке немецкой стороны смогли добиться, чтобы француз­ский проект был отвергнут.

Подписание Локарнских соглашений стало самым значительным успехом британской дипломатии в межвоенный период, английская пресса приветствовала заключение Рейнского пакта, считая его «пак­том примирения». Великобритания, выступая в роли арбитра в ев­ропейских делах, смогла укрепить свои позиции в континентальной Европе и заявить о себе как о политическом лидере стран Старого Света. Она добилась принятия решений, которые в наибольшей сте­пени отвечали ее интересам в Европе. Возвращение Германии на международную арену в качестве равноправного члена европейско­го сообщества (и согласие западных стран на включение немецкого представителя в совет Лиги Наций) позволяло Лондону использовать бывшего военного противника в качестве противовеса Парижу, иг­рать на противоречиях этих государств и не допустить лидирующего положения Франции на континенте. Одновременно с этим сближе­ние Берлина с другими западными демократиями объективно созда­вало условия для того, чтобы Германия ориентировалась во взаимо­отношениях с европейскими державами на страны Западной Евро­пы, а не на СССР. Английская пресса и большинство ведущих представителей Консервативной, Лейбористской и Либеральной партий поддержали достигнутые в Локарно договоренности.

В середине 1920-х годов многим казалось (как позже выяснилось, ошибочно), что принятые на конференции документы стали твердой правовой гарантией мира и налаживания добрососедских отношений между государствами в Европе. Подобные настроения разделяли и члены Нобелевского комитета, которые в 1925 г. присудили пре­мию мира министру иностранных дел Великобритании О. Чембер- лену (вместе с Ч. Дауэсом).

В период пребывания Болдуина на посту премьер-министра отношение Великобритании к СССР претерпело значительные изме­нения по сравнению с правлением лейбористов. Чтобы лучше понять внешнеполитический курс Соединенного Королевства в середине 1920-х годов, следует привести некоторые выдержки из документа «Политика Великобритании в связи с положением в Европе», который был составлен Чемберленом в начале 1925 г. и не предназначался для широкой публики. В нем министр иностранных дел Великобрита­нии, говоря о Европе, разделил ее страны на три группы: победители в Первой мировой войне, побежденные и СССР. При этом Чембер- лен полагал, что между проигравшими и выигравшими войну стра­нами сотрудничество возможно (что отчасти и доказывали действия Лондона в ходе Локарнской конференции). Советская Россия в его понимании представляла собой дестабилизирующую силу, и для обеспечения европейской безопасности он предлагал действовать не совместно с СССР, а против него. Позиция Чемберлена во многом определила отношение официального Лондона к Советскому Союзу не только в вопросах коллективной безопасности, но и на двусторон­нем уровне.

Политика консервативного правительства была направлена на обострение отношений с СССР и свертывание наметившегося при лейбористах сотрудничества. По мнению консерваторов, заключение Локарнских соглашений и заметное снижение напряжения в Запад­ной Европе позволяло Британии проводить более жесткую политику по отношению к Советской России. Правительство С. Болдуина го­товилось разорвать дипломатические отношения с СССР и искало для этого только повод. Советская разведка еще в начале апреля 1927 г. сообщала в Москву об этом намерении английской стороны.

12 мая 1927 г. отряд полиции численностью 200 человек, выпол­няя распоряжение министра внутренних дел У. Джойсона-Хикса, совершил нападение на торговое представительство СССР в Лондо­не и на помещение советского акционерного общества «Аркос»[54] и за­хватил там большое число документов. Целью подобной акции, про­тиворечившей нормам международного общения, было обнаружение материалов, которые позволили бы расторгнуть дипломатические отношения с СССР. Однако убедительных доказательств шпионской подрывной активности Советской России на территории Велико­британии, которые могли бы стать веским основанием для прекра­щения межгосударственных связей, найти не удалось[55]. Тем не менее, во время парламентских дебатов 24—26 мая 1927 г. Болдуин обвинил СССР в антибританской деятельности и предложил расторгнуть с ним дипломатические отношения. Против отзыва дипломатов из СССР выступил Ллойд Джордж и некоторая часть либералов и лей­бористов. Несмотря на это, Консервативная партия, обладая боль­шинством в Палате общин, провела через Парламент решение о пре­кращении дипломатических контактов с СССР и о расторжении англо-советского торгового соглашения от 1921 г. Чемберлен в офи­циальной ноте 27 мая 1927 г. сообщил об этом советскому предста­вителю в Лондоне.

Британские руководители надеялись, что их действия будут иметь громкий международный резонанс. Однако после отзыва бри­танского посла из Москвы этого не произошло. Тогда представители официального Лондона во время Женевской конференции минист­ров иностранных дел Великобритании, Франции, Германии, Италии, Бельгии, Японии, организованной 14—16 июня 1927 г., предприняли попытку объединить участников конференции на антисоветской платформе. Однако О. Чемберлен явно переоценил влияние своей страны на международной арене. Ведущие западные страны не под­держали антисоветскую политику Британии. В связи с этим влия­тельная консервативная газета «Таймс» не без сожаления писала, что участники женевского форума, «по-видимому, не нашли никакого решения русской проблемы для ближайшего будущего».

Взаимоотношения Великобритании с ее самоуправляющимися колониями во второй половине 1920-х годов продолжали развиваться в направлении обретения доминионами большей юридической и правовой независимости. Этот процесс в значительной мере опре­делялся быстрым экономическим и политическим развитием неког­да подвластных Соединенному Королевству заморских территорий и стремлением промышленно-торговой элиты этих стран добиться большей самостоятельности во внутренней и внешней политике. В середине 1920-х годов статусом доминиона обладали Канада, Австралия, Южно-Африканский Союз, Новая Зеландия, Ньюфаун­дленд и Ирландское Свободное Государство.

Как отмечалось ранее, на Версальской мирной конференции до­минионы имели отдельное представительство; во время Чанакского кризиса Канада и ЮАС приняли решение не оказывать военной по­мощи Великобритании в случае ее противостояния с Турцией. Пос­ле подписания Локарнского договора представители Канады (не принимавшие участие в его подготовке), несмотря на настойчивые призывы Великобритании, посчитали для себя невозможным поста­вить под ним подпись. Все это говорило о том, что в отношениях между метрополией и доминионами наступили новые времена, и Британия уже не могла, как раньше, рассчитывать на безоговороч­ную поддержку своего внешнеполитического курса со стороны всех доминионов. В этих условиях многоопытная политическая элита Соединенного Королевства готова была пойти на значительные уступки доминионам с целью сохранить влияние и разносторонние экономические, политические и культурные связи с этими странами. Во время проведения Имперской конференции в октябре—ноябре 1926 г. было признано равенство доминионов с Великобританией, которые провозглашались «автономными сообществами в составе Британской Империи, равные по статусу и ни в коей мере не зави­симые один от другого в любой сфере внутренней и внешней поли­тики...». Они получили право самостоятельно заключать договоры с иностранными государствами, а также определять, к каким между­народным договорам (принятым Лондоном) присоединяться, а к каким — нет.

Внутренняя экономическая политика консерваторов была направ­лена на развитие частного предпринимательства, стимулирование промышленного производства и укрепление финансовой системы. Правительство Болдуина снизило налог на прибыль, а 1 апреля 1925 г. был восстановлен золотой стандарт фунта стерлинга[56]. Послед­нее обстоятельство привело, с одной стороны, к заметному увеличе­нию прибылей финансовых кругов страны (они заработали на этом почти 1 млрд ф. ст.); с другой стороны — к увеличению стоимости британских экспортных товаров (в среднем приблизительно на 12%). Следствием этого стало снижение конкурентоспособности англий­ских товаров на внешних рынках. В первую очередь пострадали ста­рые индустрии — текстильное производство, кораблестроение, угле­добыча. Эти некогда ведущие отрасли британской промышленности, а также предприятия, производящие металл, за весь межвоенный период так и не смогли достигнуть уровня 1913 г.

Во второй половине 1920-х годов безработица продолжала оста­ваться на высоком уровне, каждый десятый застрахованный брита­нец не имел работы. Когда партия тори пришла к власти, в стране насчитывалось 1,1 млн безработных, к лету 1929 г. этот показатель фактически остался без изменения. Две трети всех безработных ранее трудились на предприятиях старой индустрии.

К середине 1920-х годов стране еще не удалось восстановить до­военные показатели по импорту и экспорту. В 1925 г. Великобрита­ния ввозила товаров на 10% больше, чем в 1913 г., а экспорт был почти на 25% меньше, чем до войны. Только к 1929 г. Соединенное Королевство (значительно позже Франции и Германии) достигло объема выпуска продукции 1913 г.

В обстановке, когда широкие массы населения все более активно вовлекались в общественную жизнь, консерваторы не могли не уде­лять внимания социальным вопросам, а также проблемам расширения политических прав населения.

Правительство Болдуина несколько повысило пенсии по старо­сти; в 1928 г. оно снизило пенсионный возраст с 70 до 65 лет[57]. С 1925 г. вдовы (чьи мужья были застрахованы) начали получать пен­сии (10 шиллингов в неделю) и дополнительные пособия на детей; для сирот стали выделять небольшие денежные субсидии (7 шиллин­гов 6 пенсов). Учитывая, что средний недельный заработок рабочего в середине 1920-х годов составлял около 2,8 ф. ст., выделяемая помощь пенсионерам, вдовам и сиротам была небольшой, тем не менее она все же позволяла несколько улучшить материальное положение наиболее нуждавшихся граждан Британии.

В период пребывания у власти правительства Болдуина возросли ассигнования на образование. При поддержке государства активно велось жилищное строительство: только за один 1927 г. в Англии и Уэльсе было построено 239 тыс. домов — самый высокий показа­тель за период с 1923 по 1932 г.

Коснулись изменения и избирательной системы. В 1928 г. консер­ваторы провели через Парламент закон, по которому женщины были уравнены в политических правах с мужчинами. Жительницы Брита­нии получили возможность участвовать в выборах наравне с мужчи­нами с 21 года. В результате электорат увеличился на треть, а в по­литической жизни страны утвердилось всеобщее избирательное право1. Вместе с тем для избирателей сохранялся ценз оседлости (3 месяца), и для незначительной части электората (бизнесменов и представителей университетов) оставалось право двукратного го­лосования, ликвидированного только в 1948 г.

Культура, наука, повседневная жизнь. В послевоенное десятилетие существенные изменения произошли в различных областях жизни британского общества. С начала 1920-х годов радиовещание завоевы­вает все большую популярность среди населения. К 1922 г. относит­ся основание Британской радиовещательной компании, которая в это время являлась частным предприятием. В этом же году в эфир вышла первая в Великобритании радиопередача, а к 1930 г. уже было продано более трех миллионов лицензий на прием радиопрограмм. В 1927 г. на основе прекратившей свое существование Британской радиовещательной компании была создана Британская вещательная корпорации — «Би-Би-Си» — общественная корпорация, ответствен­ная перед Парламентом. Для жителей страны (большинство из ко­торых в 14 лет завершало свое образование) радио стало не только источником оперативной информации, но и средством, которое поз­воляло им пополнить знания, расширить кругозор и приобщиться к музыкальной культуре. В то же время радио являлось и эффектив­ным инструментом формирования общественного мнения.

В 1920-е годы духовную атмосферу британского общества в не­малой степени определяли пессимистические настроения, отсут­ствие веры в прогресс, ощущение бессмысленности принесенных в ходе войны человеческих жертв. Многие из отмеченных взглядов в той или иной форме нашли свое отражение в творчестве Вирджи­нии Вульф (1882—1941), Виндхема Льюиса, Дэвида Лоуренса, Олдо- са Хаксли (1894—1963) и некоторых других писателей.

В 1910-1930-е годы в английском искусстве развивалось и такое направление, как модернизм. В литературе это течение нашло выра­жение в отходе от общественной проблематики и в концентрации внимания на частной жизни и личных переживаниях индивида. На­иболее яркие представители модернизма — Джеймс Джойс (1882— 1941), автор романов «Портрет художника в юности»» и «Улисс»», и поэт Томас Элиот (1885— 1965). В поэмах «Бесплодная земля»» и «Полые люди»» Эллиот отразил внутреннее опустошение человека, выход духовного кризиса общества он видел в возрождении католи­цизма (драма «Убийство в соборе»»). Параллельно с модернизмом в британской литературе продолжало существовать и реалистическое направление, представленное работами Дж. Голсуорси, Б. Шоу и дру­гих писателей. В 1925 г. Б. Шоу удостоился Нобелевской премии по литературе.

Все новых сторонников завоевывала так называемая массовая культура — развлекательная литература, легкая музыка, коммер­ческий кинематограф. В начале 1920-х годов британская писатель­ница А. Кристи начала публиковать детективные романы («Пуаро расследует», «Тайна каминов», «Убийство Роджера Экройда»), позднее вышли пьесы «Мышеловка» и «Свидетель обвинения». Вскоре эти и другие произведения принесли Агате Кристи общебританскую и мировую известность.

<< | >>
Источник: Остапенко Г.С., Прокопов А.Ю.. Новейшая история Великобритании: XX — начало XXI века: Учеб. пособие. — М.: Вузовский учебник: ИНФРА-М, — 472 с.. 2012

Еще по теме 3.3. Лейбористы и консерваторы в 1920-е годы: начало становления новой двухпартийной системы:

  1. Становление двухпартийной системы.
  2. 13.1. Разработка новой идеологии лейбористов в период оппозиции
  3. 11.2. Формирование новой идеологии консерваторов в период оппозиции
  4. 1 0.3. Начало становления российской налоговой системы
  5. Двухпартийные системы
  6. ТЕМА 17 Кризис феодальной системы Начало становления национальных государств
  7. «Грекофилы» и консерваторы: начало эллинизации Рима
  8. Начало новой эпохи истории Германии.
  9. 1. СОЗДАНИЕ НОВОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ И НАЧАЛО МОДЕРНИЗАЦИИ КИТАЯ
  10. 5.6.4. Становление тоталитарного режима в СССР в 30-е годы