<<
>>

спонтанный порядок: самоорганизация экономической жизни

Такой здесь был гражданский строй, Что благо нес изъян любой; Пороком улей был снедаем, Но в целом он являлся раем; ... Тут и преступница-пчела Для пользы общества жила.

Бернард Мандевиль.

Басня о пчелах, или Пороки частных лиц — блага для общества (1705)[18]

Я замечаю, что мне выгодно предоставлять другому человеку владение его собственностью при условии, что он будет действовать так же по отношению ко мне. .[И] это может по праву быть названо соглашением. [Правило], устанавливающее стабильность владения, возникает лишь постепенно и приобретает силу только путем медленного прогресса, а также благодаря тому, что мы постоянно испытываем на опыте неудобства от его нарушения. Таким же образом, то есть путем соглашений между людьми, но без посредства обещания, мало-помалу об­разуются языки. Точно так же золото и серебро становятся общими средствами обмена.

Давид Юм. Трактат о человеческой природе (1739). Т. II [19]

В МИЛУОКИ, Лос-Анджелесе и Цинциннати более половины белокожих рес­пондентов утверждают, что «предпочли» бы жить в районе, в котором как ми­нимум ZQ% жителей были бы афроамериканцами, а один из пяти респондентов предпочел бы одинаковое количество белых и черных соседей (Clark, 1991).

При этом лишь немногие живут в смешанных районах; их выбор вызвал судебные дела, касающиеся сегрегации в этих и других городах. (Большинство афроаме- риканцев высказали предпочтение соотношению 5Q : 5Q.) Респонденты могли, конечно же, сообщить неверную информацию о своих предпочтениях; однако и те, кто совершенно искренне хотят жить в смешанном районе, разочаруются. На рынке жилья в этих городах сформировалось очень небольшое количество районов со смешанным населением, даже несмотря на то, что спрос на жилье в подобных районах достаточно велик.
В Лос-Анджелесе, например, по суще­ству все белые (более 9Q%) живут в районах с менее чем 1Q% цветных жителей, а 7Q% темнокожих проживают по соседству с менее чем ZQ% белых (Mare & Bruch, ZQQ1). Отчего же общий результат так плохо согласуется с распределе­нием предпочтений? Представляю ваше удивление, если бы я заявил, что один из каждых пяти респондентов желает купить бассейн и обладает достаточными

средствами, чтобы оплатить покупку, однако не все это сделали. Почему если агент хочет построить бассейн и может его оплатить, он реализует свое желание, а если дело касается выбора места жительства, то этот принцип не работает?

Один из величайших вызовов для всех общественных наук заключается в понимании того, почему агрегированные результаты зачастую отличаются от чьих бы то ни было намерений — иногда в лучшую сторону (как предполагал Бернард Мандевиль в эпиграфе к этой главе и Адам Смит в эпиграфе к гл. 6), иногда в худшую, как может предположить американская семья, занятая по­исками смешанного района. Экономисты специализируются на проблеме не­преднамеренных последствий и, начиная с Бернарда Мандевиля и Давида Юма,, изучают, каким образом независимые действия многих индивидов приводят к агрегированным результатам, которых никто не ожидал. Множество сложных моделей, описывающих эти процессы, стало одним из отличительных вкладов экономики как науки. Еще более существенный результат — понимание того, что не существует никакой очевидной связи между мотивами людей, участвую­щих во взаимодействии, и нормативными качествами агрегированных исходов этих взаимодействий. Например, то, что мы называем «аргументацией невиди­мой руки», показывает, что алхимия хороших институтов способна преобразо­вать низменные мотивы в ценные результаты, так что, как в «Басне» Мандевиля, «тут и преступница-пчела для пользы общества жила».

Это возвращает нас обратно к классической проблеме экономики, обозна­ченной в гл. 1 как «Делая правила лучше». Конечно, даже «лучшие» институты по большей части не создаются как конституционные соглашения. Скорее, опреде­ленные права собственности и другие формы экономического управления обя­заны своим существованием и видом исторически определенной последователь­ности зачастую нескоординированных и случайных действий, производимых в течение длительного периода множеством игроков.

Примером могут служить возникновение и существование традиционных законов дележа и другие аспек­ты прав собственности (такие, как деление урожая в соотношении 50 : 50 и «было ничье — стало мое»), норм, относящихся к рыночному обмену, и устояв­шееся использование местоимений, выражающих уважение или солидарность.

В этой главе я задаюсь следующим вопросом: как в больших сообществах эволюционируют устойчивые структуры взаимодействия агентов при от­сутствии общего запланированного вектора развития? Это не что иное, как современная формулировка старого вопроса об институциональной эволюции: что способствует возникновению, распространению и исчезновению социаль­ных правил? Экономисты-классики были не меньше заинтересованы поиском ответа на вопрос, как мы получили правила,, которые имеем сейчас, чем тем, как сделать правила лучше. Видным современным представителем эволюцион­ной традиции, заложенной Юмом и Смитом, стал Фредерик Хайек, чей подход иногда называют «теорией спонтанного порядка» или «самоорганизацией об­щества». В отличие от подхода конституционного дизайна, предполагающего существование беневолентного общественного планировщика или других лиц, нацеленных на достижение оптимальных для общества агрегированных резуль­татов, в эволюционных моделях никто из агентов не обладает предпочтениями, определенными на множестве агрегированных исходов.

Два этих направления — конституционное и эволюционное — используют различные аналитические техники и метафоры. Традиция «институтов через планирование» рассматривает социальные законы как аналоги устройств, ко­торые сначала зарождаются в человеческом воображении, затем оцениваются с точки зрения разрешимости целевой задачи и внедряются в случае, если они проходят тест на эффективность. Классические кооперативные и некоопера­тивные теории игр сегодня используют в качестве стандартного аналитического инструмента для этого подхода, и не только экономисты, но и философы, та­кие как Роберт Нозик, Джон Роулс и Давид Гатье. В отличие от этого подхода, сторонники традиции спонтанного порядка видят в институтах аналог языков: эволюция социальных норм подобна обретению акцентов, это продукт бесчис­ленных взаимодействий, чей агрегированный результат зачастую непредсказуем.

Поэтому институты развиваются методом проб и ошибок, что происходит, как однажды выразился Карл Маркс, за спинами участников. В названии бестселлера Ричарда Доукинсаэволюционные процессы сравниваются со «Слепым Часовщи­ком». Однако вызывающие некие ассоциации метафоры Доукинса или Маркса не разъясняют нам, что представляют собой эти процессы, а лишь говорят, чем они не являются. Эволюционная теория игр проливает свет на эти процессы, она служит наиболее предпочтительным аналитическим методом данного подхода.

Я начну с обзора базовой структуры эволюционной аргументации. Затем по­следует пример — сегрегация соседства,, — иллюстрирующий некоторые инстру­менты эволюционного моделирования. Далее я представлю формальную модель процесса дифференциальной репликации — репликационную динамическую модель. Концепции эволюционной устойчивости, приведенные в следующей части книги вместе с репликационной динамикой, составляют поведенческую базу для равновесия Нэша. Чтобы проиллюстрировать, каким образом можно использовать эти аналитические инструменты при изучении экономических институтов, я расширяю модель игры «Ястреб — Голубь» до модели эволюции прав собственности. Завершением станет критическое осмысление эволюцион­ного подхода.

<< | >>
Источник: Самуэль Боулз. Микроэкономика. Поведение, институты и эволюция / Самуэль Боулз ; [пер. с англ. Букина К.А., Демидовой А.В., Карабекян Д.С., Карпова А.В., Шиловой Н.В.]. — М. : Изд-во «Дело» АНХ, — 576 с.. 2010

Еще по теме спонтанный порядок: самоорганизация экономической жизни:

  1. Уровень жизни и бедность. Социально-экономическая мобильность и общественный прогресс
  2. тест«уровень самоорганизации делового человека»
  3. 82. ЭКОНОМИКА КАК ОСОБАЯ СФЕРА ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ
  4. Принцип системной самоорганизации.
  5. § 4. Тенденции и противоречия социально-экономической жизни во второй половине 1960 - начале 1980-х г.
  6. Определяющие факторы (закономерности) самоорганизации персонала на предприятиях
  7. Социальные организации и самоорганизации
  8. СОЦИАЛЬНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ И САМООРГАНИЗАЦИИ
  9. ДОРОГОЙ ДРУГ! И ЕЩЁ РАЗ О САМОМ ГЛАВНОМ — О ВАШЕЙ ЖИЗНИ, О ЖИЗНИ ВАШИХ БЛИЗКИХ И РОДНЫХ!
  10. 36. Военная присяга — основной закон воинской жизни. Порядок приведения военнослужащих к военной присяге.
  11. 49 СТИЛЬ ЖИЗНИ. ПСИХОГРАФИКА КАК МЕТОД ИЗМЕРЕНИЯ СТИЛЯ ЖИЗНИ