<<
>>

6. СЕВЕРНЫЙ ПОХОД НРА (ИЮЛЬ 1926 г. - МАРТ 1927 г.)

Идея Северного похода, ставившего своей целью объединение Китая под властью Гоминьдана, принадлежала еще Сунь Ятсену и была чрезвычайно популярна в Гоминьдане. Однако реаль­ные условия для осуществления этой идеи сложились только к лету 1926 г.

Чан Кайши

«Движение 30 мая» радикально изменило политическую об­становку в стране, дав мощный стимул национально-освободи­

тельному движению самых разных социальных слоев. Окрепло военно-политическое положение революционной базы в Гуанду­не. К лету 1926 г. под властью Национального правительства была уже не только пров. Гуандун, но также Гуанси, Гуйчжоу и часть пров. Хунань. Переформированные милитаристские войска этих провинций образовали дополнительные корпуса НРА, общая численность которой превысила 100 тыс. человек. Возрос авто­ритет Национального правительства и в других районах страны.

Противостоявшие Национальному правительству милитаристские клики располагали армиями, по численности в несколько раз превосходившими НРА, но эти армии были ослаблены внутрен­ними противоречиями и соперничеством, а также поднимавшим­ся в этих районах рабочим и крестьянским движением. Союз­ником Национального правительства выступала и «национальная армия» Фэн Юйсяна, хотя и отступившая на запад, но сохранив­шая значительную военную силу.

Майский пленум ЦИК Гоминьдана принял постановление о начале Северного похода, и национальное правительство отдало приказ о военной мобилизации. Это решение поддерживалось всеми группировками в Гоминьдане, рассматривавшими войну за объединение Китая под властью Гоминьдана как решающее сред­ство утверждения гоминьдановской гегемонии в стране и ослаб­ления гоминьдановских противников как «слева», так и «спра­ва».

Особенно активно эта идея поддерживалась, естественно, группировкой Чан Кайши, которая сам Северный поход могла считать, таким образом, политическим оправданием мартовского военного переворота.

Руководство КПК после серьезных колебаний, /связанных с негативным отношением московского руководства к самой идее Северного похода, выступило в поддержку идеи и плана Север­ного похода, оценив его как начало нового этапа национально- освободительного движения. Понимая расчеты гоминьдановского руководства, коммунисты поставили своей задачей развернуть массовое рабоче-крестьянское движение в ходе Северного похо­да, чтобы под его давлением оттеснить от руководства единым фронтом правонационалистические элементы и самим возглавить развитие революционного процесса. Поддержав военное наступ­ление против северных милитаристов, коммунисты направили свои основные усилия на организацию и политическое просве­щение рабочих и крестьянских масс, рассчитывая на превраще­ние КПК в ходе этой борьбы в массовую политическую партию, способную радикализировать развитие освободительной борьбы и претендовать на руководство ею.

Северный поход, став возможным прежде всего благодаря на­растанию революционной ситуации, вызвал новый подъем на­ционально-освободительного движения вне зависимости от по­литических расчетов его участников.

1 июля 1926 г. Национальное правительство официально про­возгласило манифест о начале Северного похода, а 9 июля НРА выступила в поход. План Северного похода был разработан при участии советских военных специалистов во главе с В.К. Блюхе­ром. Этот план учитывал значительное численное превосходство милитаристских сил, поэтому предполагал нанесение сокруши­тельных ударов концентрированными силами НРА по отдельным милитаристским группировкам. Большую роль в повышении бое­вой мощи НРА сыграли советские поставки оружия (винтовки, пулеметы, орудия, самолеты, боеприпасы и т.п.) и участие со­ветских военных специалистов не только в планировании воен­ных операций, но и непосредственно в боевых действиях (совет­ники в частях НРА, летчики).

Наступавшие части НРА опирались на помощь населения освобождаемых провинций. Главный ло­зунг НРА — «Долой империализм, долой милитаризм!» — вызы­вал активный отклик у всех слоев населения. Находил он опреде­ленный отклик и среди солдат, офицеров и генералов армий милитаристов, ослабляя их сопротивляемость.

Наступление НРА развернулось на двух основных направле­ниях. Главные силы Северного похода в июле—августе заверши­ли освобождение Хунани и повели наступление на важнейший политический и экономический центр среднего течения Янцзы — г. Ухань. В октябре был освобожден Ухань. Войска У Пэйфу по­терпели тяжелейшее поражение.

В сентябре началось наступление НРА на войска Сунь Чуань- фана в Цзянси, где завязались тяжелые бои. Переброска из Уханя частей НРА позволила в ноябре освободить г. Наньчан и повести наступление в направлении пров. Фуцзянь, освобождение которой закончилось в декабре, а также начать бои в Чжэцзяне и Цзянсу.

К концу 1926 г. под контролем Национального правительства оказалось семь провинций, а в ряде других НРА вела уже насту­пательные бои. Изменилась вся военно-политическая ситуация в стране. Все это способствовало и активизации «национальной армии» на севере страны. В ноябре части этой армии заняли пров. Шэньси, в декабре вступили в северо-западную часть Хэ- нани, куда двигались части НРА.

В феврале 1927 г. НРА начала продвижение на восток, поста­вив своей целью освобождение главного экономического и по­литического центра восточного Китая — Шанхая. В середине марта передовые части НРА вышли на подступы к городу, в котором 21 марта началось вооруженное рабочее восстание против мили­таристских властей. На следующий день передовые части НРА вступили в уже освобожденный город. Через день НРА освободи­ла Нанкин. На этом закончился первый этап Северного похода, наивысшим военно-политическим успехом которого стало осво­бождение Шанхая и Нанкина, фактически завершавшее объеди­нение под властью Национального правительства не только все­го юга страны, но и экономически наиболее важного района — бассейна Янцзы.

Исторические победы Северного похода выявили решающую роль военного фактора в развитии революционного процесса и еще больше усилили политическую роль НРА. Тяжелые пораже­ния милитаристских сил отражали внутренний кризис этих ре­жимов, их полную политическую разобщенность, приводившую и к разобщенности военной. НРА вдохновлялась национальной идеей, встречавшей поддержку самых широких слоев китайской нации, поддержку единого фронта, поддержку Советского Сою­за. В этом — объяснение ее побед.

Северный поход опирался на массовое рабоче-крестьянское движение и в то же время способствовал его развитию. Это дви­жение ослабляло милитаристские режимы, оно шло как бы впе­реди наступавшей НРА, а приход НРА, установление гоминьда- новской власти создавали новые политические условия для раз­вития этого движения.

Рабочее движение сыграло большую роль в освободительной борьбе. Наиболее яркий тому пример — борьба шанхайских рабо­чих за освобождение своего города. В начале 1927 г. в Шанхае уси­лилась борьба всех слоев населения против режима Сунь Чуань- фана, фактически сложился широкий антимилитаристский еди­ный фронт. В феврале была сделана первая попытка свалить ненавистный режим своими силами. 19 февраля началась всеоб­щая политическая забастовка, переросшая 22 февраля в воору­женное восстание. Однако неблагоприятное соотношение сил привело к неудаче это выступление. Ситуация принципиально изменилась к середине марта, когда Шанхай был почти окружен частями НРА, а войска Сунь Чуаньфана терпели поражение. В этих новых условиях по призыву генсовета профсоюзов, местных организаций Гоминьдана и КПК 21 марта началась всеобщая за­бастовка, в которой приняло участие около 800 тыс. человек, а затем и вооруженное восстание, наиболее активную роль в кото­ром сыграли вооруженные рабочие пикеты, насчитывавшие око­ло 5 тыс. человек. К вечеру 22 марта вся китайская часть города была занята восставшими. Шанхайские рабочие убедительно пока­зали свою авангардную роль в развитии освободительной борьбы.

Освобождение новых провинций и промышленных центров революционной армией способствовало организованности рабо­чего класса, о чем говорил рост числа членов профсоюзов: с 1,2 млн человек к началу Северного похода до 2,9 млн к маю 1927 г. Резко возрастает политическая активность рабочего класса. Наглядным примером этого является решающая роль рабочих в борьбе за возвращение английских концессий в Ханькоу и Цзюц- зяне в начале 1927 г. Растет число успешных забастовок на ино­странных предприятиях, где рабочие добиваются некоторого по­вышения заработной платы и улучшения условий труда, принуж­дают иностранных предпринимателей идти на уступки.

В той мере, в какой рабочее движение в этих новых условиях подъема революционной борьбы ставило и решало задачи наци­онального освобождения, борьбы с милитаризмом и империа­лизмом, оно являлось значительным стимулом расширения и уг­лубления национальной революции. Вместе с тем попытки пере­шагнуть эти достаточно ограниченные рамки осложняли ситуацию в едином фронте. Так постепенно развертывается борьба за соци­альные права и на китайских предприятиях, начинаются прямые' столкновения с китайскими предпринимателями. Еще в начале Северного похода Национальное правительство ввело принуди­тельный арбитраж конфликтов на китайских предприятиях в Гуан­чжоу, а после освобождения Уханя подобная процедура была вве­дена и здесь. Однако такого рода мероприятия, вполне оправдан­ные интересами борьбы с милитаризмом и империализмом и поэтому в определенной мере поддержанные КПК, не устраня­ли причин рабочего недовольства и не могли устранить роста стол­кновений рабочего движения с гоминьдановскими властями.

Весьма противоречиво развивалось и крестьянское движение. Недовольство крестьянства, причем всех его слоев, милитарист­ской политикой ограбления деревни через систему налогов и повинностей приводило к крестьянским выступлениям против милитаристских властей и их налоговой системы. Эти повсемест­ные выступления ослабляли милитаристские режимы, способ­ствовали их военным поражениям в борьбе с НРА. Крестьянские массы приветствовали наступление НРА, помогали ей (прямое участие крестьянских отрядов в боевых действиях НРА, снабже­ние продовольствием, обеспечение носильщиками и т.п.), ожи­дали после освобождения реализации своих основных требова­ний новой властью.

Гоминьдан декларировал свою поддержку крестьянскому дви­жению, стремился опереться на крестьянские организации. Особенно активную работу по организации крестьянства (боль­ше всего через гоминьдановские структуры) вели коммунисты.

Основные положения гоминьдановской программы в крестьянс­ком вопросе (поддержанной и коммунистами) сводились прежде всего к отмене чрезмерных налогов, сокращению арендной пла­ты на 25%, ограничению ростовщического процента, защите кре­стьянских союзов. Однако приход НРА и установление власти го- миньдановского Национального правительства зачастую не вели, да и не могли вести к выполнению главного крестьянского тре­бования — существенного снижения налогообложения, ибо но­вая власть не имела других значительных источников доходов для войны с северными милитаристами и была вынуждена продол­жать непопулярную налоговую политику.

Такое положение неизбежно вело к глубокому разочарованию крестьянских масс в политике Гоминьдана и даже к выступлени­ям против новой власти (о наиболее остром из подобных выступ­лений — восстании «Красных пик» в Хэнани — уже шла речь). Положение, естественно, осложнялось тем, что в освобожден­ных провинциях росла политическая активность крестьянства, усиливалась их организованность. К весне 1927 г. в крестьянских союзах насчитывалось около 10 млн членов, причем около поло­вины приходилось на Хунань, Хубэй, Цзянси. Бурный рост крес­тьянского движения в Хунани был вызван прежде всего имевши­ми здесь место в течение нескольких лет стихийными бедствия­ми, голодом, милитаристским произволом. Резкое обнищание деревни заставило пауперизированную бедноту организовывать­ся и бороться за свое выживание. Зимой 1926—1927 гг. это и при­вело к объединению в союзы около четверти крестьянства Хуна- ни, и позволило тем самым добиться удовлетворения некоторых требований бедноты. В других же провинциях крестьянскими сою­зами было охвачено всего несколько процентов деревенских жи­телей. Однако реальная слабость этих союзов была даже не в их малочисленности, а в их противопоставленности остальной, бо­лее имущей части деревни. В углублении этого раскола деревни — главная слабость крестьянского движения.

Ко времени завершения первого этапа Северного похода от­носится и наибольший подъем массового рабоче-крестьянского движения, ярким проявлением которого были успешное шан­хайское восстание и борьба крестьянских союзов Хунани за власть в некоторых уездах. Этот подъем рабоче-крестьянского движения имел большой и неоднозначный политический резонанс в Го­миньдане и вне его.

Военно-политические успехи Северного похода привели к зна­чительному количественному и качественному изменению Го­миньдана как организации единого фронта. Этот процесс нераз­рывно связан со становлением и развитием гоминьдановской государственности. Сама революция под руководством Гоминь­дана приобретает характер насаждения новой, «национальной», гоминьдановской государственности, а наиболее зримые, реаль­ные результаты этой победоносной борьбы выражаются в даль­нейшем объединении страны под властью Гоминьдана. Так Го­миньдан как подлинный руководитель революции решает глав­ную национальную задачу — задачу политического объединения страны и воссоздания национальной государственности.

Развитие Гоминьдана, размежевание внутри единого фронта неразрывно связаны со становлением этой национальной госу­дарственности. Политическая доктрина Гоминьдана, опиравшая­ся на суньятсеновскую теорию «политической опеки», способ­ствовала сращиванию партийного и государственного аппаратов, прежде всего сращиванию гоминьдановской и армейской вер­хушки. Этому же способствовал и реальный процесс становле­ния нового государственного аппарата, опиравшегося в первую очередь на прямой военный контроль в освобожденных провин­циях. Играя решающую роль в насаждении новой государствен­ности, сама НРА все больше делается ее важнейшим структур­ным элементом. При отсутствии демократических традиций и полной неразвитости какой-либо демократической процедуры даже в рамках нового режима, в условиях слома старой и созда­ния новой государственности НРА выступает как современный тип политической организации, способной объединить широкие слои приверженцев нового режима и в рамках этой новой орга­низации идейно-политически противопоставить себя как тради­ционным корпорациям, так и милитаристским режимам. Тем са­мым НРА во многом функционально замещала Гоминьдан, иг­рая все большую политическую роль.

Если первоначально политизация НРА была связана с реша­ющей ролью в ее создании Сунь Ятсена, коммунистов, советских специалистов и выражала прежде всего левую, радикальную тен­денцию развития Гоминьдана, то в ходе Северного похода облик НРА существенно меняется, меняется и ее политическая роль. В Северном походе НРА пополнялась в основном за счет разгром­ленных милитаристских армий. Однако, если в первое время это пополнение проходило определенную реорганизацию и полити­ческую подготовку, то в дальнейшем, по мере распада милита­ристских режимов, в состав НРА уже включались непереформиро- ванные части, зачастую во главе с прежними генералами и офи­церами, довольно легко менявшими старые знамена на новые, гоминьдановские. К весне 1927 г. число корпусов НРА утроилось, соответственно выросла и ее численность. Конечно же, это было большим достижением Гоминьдана, но это оборачивалось изме­нением политического облика офицерского корпуса НРА — ее костяка. В новой НРА постепенно полностью возобладала пра­вая, консервативная часть офицерства, лидером которой стано­вится Чан Кайши. Его эволюция «слева направо» достаточно точ­но отражала изменение политического облика и политической роли НРА. С этим связан и процесс постепенного поправения Гоминьдана, который часто называют его «перерождением» и который был, по существу, прежде всего процессом повышения политической роли новой НРА, а следовательно — и всех кон­сервативных элементов в Гоминьдане.

Таким образом, именно военные успехи Северного похода ускорили и углубили размежевание внутри единого фронта, обо­стрили борьбу различных направлений в Гоминьдане, усилили политические разногласия. В октябре 1926 г. на конференции Го­миньдана в Гуанчжоу левым удалось принять решение о тактике Гоминьдана, направленное на развитие постановлений 2-го кон­гресса Гоминьдана, а также решение пригласить Ван Цзинвэя вновь возглавить правительство. В декабре левым удалось принять решение о переводе Национального правительства из Гуанчжоу в Ухань, вопреки требованию Чан Кайши перевести правитель­ство в Наньчан, где была его ставка. 1 января 1927 г. руководство Гоминьдана провозгласило Ухань столицей Китая и местопри- быванием ЦИК Гоминьдана, однако Чан Кайши не торопился подчиниться этому решению. Так стали складываться два поли­тических центра: левых — в Ухане, правых — в Наньчане.

Значительная политическая активность левых гоминьдановцев, поддержанных коммунистами, не могла, однако, приостановить существенного сдвига соотношения сил в Гоминьдане вправо, ибо правые опирались прежде всего на армию. В марте 1927 г. в Ухане состоялся пленум ЦИК Гоминьдана, который сделал еще одну попытку ослабить рост влияния Чан Кайши, лишив его всех постов, кроме, правда, самого главного — поста главнокоманду­ющего НРА. Пленум избрал новый состав Национального прави­тельства во главе с Ван Цзинвэем. В правительство впервые вош­ли и два коммуниста: Тань Пиншань (министр сельского хозяй­ства) и Су Чжаочжэн (министр труда). Пленум принял ряд других решений, направленных на определенную радикализацию пра­вительственной политики. Все эти решения, вполне разумые сами по себе, не учитывали, однако, реального соотношения сил и вели дело к обострению разногласий внутри Гоминьдана.

Обострению этих разногласий способствовала и политика империалистических держав, существенно изменившаяся под влиянием исторических побед Северного похода. С одной сторо­ны, империалистические державы, увидев военно-политическую слабость милитаристских режимов, уже с конца 1926 г. повели «политическое наступление на юг» в попытке расколоть и задер­жать революционные силы, наступавшие на север. В декабре 1926 г. инициативу установить «новые отношения» с гоминьда- новским Национальным правительством проявила Англия, вы­нужденная в феврале следующего года подписать с ним согла­шение об отказе от фактически уже потерянных ею концессий. Затем эту инициативу поддержали США и Япония. Расшире­ние политических контактов с Гоминьданом было рассчитано на стимулирование в нем соглашательских тенденций.

С другой стороны, после исторического успеха национально- освободительной борьбы — освобождения Шанхая и Нанкина — империалистические державы прибегли и к попыткам прямого военного запугивания: 24 марта 1927 г. военные корабли Англии и США под предлогом защиты своих граждан, пострадавших от наступления НРА, подвергли варварскому артиллерийскоему об­стрелу Нанкин, убив сотни мирных жителей и причинив зна­чительные разрушения городу. 11 апреля представители пяти им­периалистических держав предъявили ультиматум властям в Уха­не и Шанхае с требованием наказать виновных, компенсировать иностранцам потери и т.п. Одновременно милитаристские влас­ти в Пекине не без одобрения держав провели акции против советских представителей в Китае: 6 апреля солдаты Чжан Цзо- линя ворвались в советское посольство и захватили нескольких советских сотрудников, а также нескольких скрывавшихся там китайских коммунистов. 28 апреля арестованные китайские ком­мунисты (в их числе и Ли Дачжао) были казнены.

Подъем массового рабочего и крестьянского движения во вре­мя Северного похода непосредственно связан с большой орга­низаторской работой коммунистов, их самоотверженностью и инициативностью. Вместе с тем сама КПК именно в ходе ру­ководимой ею борьбы рабочих и крестьян стала превращаться в массовую и рабочую партию. К началу 1927 г. в ней было уже около 25 тыс. членов, причем более половины составляли рабо­чие. Однако преобладающее большинство ее членов лишь не­давно приобщилось к политической борьбе и было плохо знако­мо с коммунистическими идеями. Костяк профессиональных ре­волюционеров был малочислен, связи руководящего ядра партии с низовыми местными организациями слабы. Само становле­ние КПК как политической партии во многом зависело от пра­вильной стратегии и тактики в национально-освободительной революции.

После принципиальных решений, принятых Коминтерном и КПК в связи с «мартовскими» событиями и началом Северно­го похода, КПК в целом проводила политическую линию на укрепление и развитие единого фронта как главного инструмен­та революции. Поэтому в рабочем и крестьянском движении КПК, как правило, выступала под гоминьдановским знаменем, от имени Гоминьдана. В своей работе по организации масс КПК зависела от создавшегося гоминьдановского государствен­ного аппарата, от армейского руководства. Вместе с тем ком­мунисты ощущали себя руководителями широких народных вы­ступлений, осознавали рост своего политического авторитета сре­ди рабочих и крестьян, в некоторых армейских частях, видели новые возможности мобилизации революционной энергии масс. Это не могло не стимулировать настроений революционной не­терпеливости, уже устойчиво бытовавших в КПК.

Военно-политические успехи Северного похода, выход НРА в бассейн Янцзы, приближавшийся разгром северных милитарис­тов создавали новую политическую ситуацию, предполагали но­вую группировку политических сил. От политического курса КПК зависело уже многое в перспективах развития революции. В этих условиях 7-й пленум ИККИ (ноябрь—декабрь 1926г.) принял важные решения по китайскому вопросу. Эти решения базиро­вались на весьма оптимистической оценке соотношения классо­вых сил в Китае, исходили из предпосылки о резко возросшем политическом весе рабочего класса.

В решениях пленума констатировалось, что «...гегемоном дви­жения все более и более становится пролетариат» и что даже «...пролетариат завоевал гегемонию». Поэтому пленум подчерк­нул, что в Китае «...оригинальной особенностью текущего по­ложения является его переходный характер, когда пролетариат должен выбирать между перспективой блока со значительными слоями буржуазии и перспективой дальнейшего укрепления свое­го союза с крестьянством». Пленум безоговорочно высказался за вторую перспективу, за перспективу аграрной революции и тем самым за фактический отказ от концепции единого националь­ного фронта («блок со значительными слоями буржуазии»), хотя в решениях пленума и не было прямой рекомендации о выходе коммунистов из Гоминьдана. Более того, пленум рекомендовал Коммунистам войти в гоминьдановское правительство, исполь­зовать его как средство утверждения своего политического руко­водства революционным процессом. Сама же перспектива разви­тая китайской революции определялась в решениях пленума как борьба за «...демократическую диктатуру пролетариата, кресть­янства и других эксплуатируемых классов», за переход к нека­питалистическому, социалистическому развитию.

Решения 7-го пленума ИККИ были радикальным ответом на многие вопросы, уже выдвинутые практикой революционного развития, и прежде всего ответом на вопросы о допустимых пределах постановки и реализации «рабоче-крестьянских» (комин- терновских, коммунистических) требований в ходе националь­ной революции. Ответы, казалось бы, носили тактический харак­тер, однако связанность этих новых тактических установок с перспективой существования единого фронта превращала их в установки стратегические. Решения пленума ИККИ имели фа­тальное значение для судеб единого фронта, для перспектив развития революции.

Новые установки были восприняты руководством КПК отнюдь не однозначно, однако они, безусловно, соответствовали все усиливавшейся левацкой тенденции интерпретации задач КПК в новых условиях. В этом отношении характерна публикация в марте 1927 г. брошюры «Спорные вопросы китайской револю­ции», написанной одним из лидеров КПК Цюй Цюбо. Автор резко критиковал тех руководителей КПК, которые считали во­прос о гегемонии пролетариата преждевременным, не видели не­посредственных возможностей перерастания национальной рево­люции в социалистическую. Хотя отстаиваемый Цюй Цюбо по­литический курс был во многом умозрительным, он оказывал серьезное воздействие на повседневную практическую работу ком­мунистов, вел к обострению противоречий в едином фронте.

<< | >>
Источник: Под редакцией А.В. Меликсетова. История Китая. Учебник — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Изд-во МГУ, Изд-во «Высшая школа», — 736 с.. 2002

Еще по теме 6. СЕВЕРНЫЙ ПОХОД НРА (ИЮЛЬ 1926 г. - МАРТ 1927 г.):

  1. Свиридов О. Ю.. Деньги, кредит, банки: Учебное пособие. — Москва: ИКЦ «МарТ»; Ростов н/Д: Издательский центр «МарТ», — 480 с., 2004
  2. Первый период войны (июль 1937 г. октябрь 1938 г.)
  3. 3.4. Всеобщая стачка 1926 г.
  4. Сталинизм, 1927-1939
  5. 8. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ СДВИГИ В КИТАЕ 1918-1927 1г.
  6. Новая экономическая политика (1921-1926 годы).
  7. 7. КРИЗИС И АРЬЕРГАРДНЫЕ БОИ НАЦИОНАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ (АПРЕЛЬ-ДЕКАБРЬ 1927 г.)
  8. 4. КИТАЙ НАКАНУНЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ 1925-1927 гг.
  9. ДЗЕРЖИНСКИЙ ФЕЛИКС ЭДМУНДОВИЧ (1877-1926 гг.)
  10. ЧХЕИДЗЕ НИКОЛАЙ СЕМЕНОВИЧ (1864-1926 гг.)
  11. КАЛИНИН МИХАИЛ ИВАНОВИЧ (1875 — март 1946 гг.)
  12. СВЕРДЛОВ ЯКОВ МИХАЙЛОВИЧ (1885 — март 1919 гг.)
  13. ИЗ ДНЕВНИКА РОССИЙСКОГО ПУБЛИЦИСТА М. О. МЕНЬШИКОВА (ФЕВРАЛЬ-МАРТ) 1918 Г.
  14. 2.6.5. Инфляция и реальные процентные ставки за период 1926-1997 гг.
  15. Глава XIV КИТАЙ ПОСЛЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (1918-1927)
  16. 5. НАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП НАЦИОНАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ (МАЙ 1925 г. - ИЮНЬ 1926 г.)
  17. ПОХОД ПЕРСОВ
  18. Крестовые походы.