<<
>>

ЭЙЛЕР

В 1765 г. русскому послу в Берлине было приказано пригласить в Санкт-Петербург одного одноглазого человека и не жалеть никаких расходов. Леонард Эйлер ( 1707-1783)принимает это приглашение при условии, что станет директором русской Императорской академии с громадным жалованием в 3000 рублей, пенсией для жены и высокими постами для его четырех сыновей.
Все условия были приняты безропотно. За пять лет до того русская армия разорила ферму Эйлера в Шарлоттенбурге — тогда царь приказал щедро возместить убытки хозяина. Ведь Эйлер был самым выдающимся математиком своего времени. Все согласны в том, что с ним мог бы сравниться еще разве что К.-Ф. Гаусс (1777-1855), родившийся в Брауншвейге через 10 лет после того, как Эйлер покинул Берлин.

Говорили, что «Эйлер считает так, как другие дышат или

как орел парит». Он был сыном швейцарского пастора, получил образование в Базеле и имел феноменальную память. Он знал на память Энеиду Вергилия, причем мог указать и номер строки, и страницу. Впервые он поехал в Россию в компании братьев Бернулли, еще до того, как за его головой начали «охотиться» агенты Фридриха Великого.

Его труды были столь же оригинальны, сколь и многочисленны. Эйлер написал 886 научных работ, около 4000 писем, то есть он писал примерно по две печатных страницы в день в течение 50 лет. Русский журнал Commentarii Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae печатал его неизданные труды еще 45 лет после смерти Эйлера. Он сформулировал и доказал множество теорем, нашел новый метод вычисления синуса, уточнил цифровое значение числа «пи», ввел гипотезу

о существовании трансцендентальных чисел. «Теорема Эйлера» продемонстрировала связь между показательной и тригонометрической функциями:

1х . ■

е = cos х + I sin x

Благодаря Эйлеру русская академия вошла в число передовых научных учреждений Европы, а блестящая Санкт-Петербургская математическая школа надолго пережила самого Эйлера.

Но он неохотно говорил о России. Когда же мать Фридриха Великого принудила его высказаться, он ей ответил: «Мадам, в этой стране тех, кто говорит, вешают». Авторитет Эйлера был так высок, что избранные им для учебника Introductio in analysis infinitorum (1748) символы стали основой стандартной математической нотации. Он очень способствовал тому, чтобы у математиков появилось универсальное средство общения, которого у европейцев до того не было.

ление значительно ослабло после выхода в свет Аналогии религии (1736 г.) епископа Джозефа Батлера; о стойком влиянии Батлера королеве Каролине однажды сказали: «Нет, мадам, он не умер, он только похоронен». Во Франции к деизму пришли в попытках найти нечто среднее между традиционным христианством и крайним свободомыслием, например, барона Гольбаха (1723-1789) и Клода Гельвеция (1715-1771), начавших открыто высказывать свои атеистические воззрения. Дидро в своих статьях в Энциклопедии Христианство, Вера и Провидение придерживается деизма. Вольтер, неутомимый в своих нападках на традиционную религию, вынужден был, однако, защищать существование Бога в противовес Гольбаху с его Системой природы (1770 г.). Размышляя о ночном небе, он написал: «Надо быть слепым, чтобы не удивляться его виду; надо быть глуп­цом, чтобы не признать его творца; надо быть сумасшедшим, чтобы не поклониться ему». И, наконец, заключает: «Если бы Бога не было, Его следовало бы выдумать» («Si Dieu n'existait pas, il faudrait l'inventer»f.

Борьба философов с авторитетом Церкви и государства поневоле создавала впечатление, будто католицизм и абсолютная монархия были едины в каком-то слепом сопротивлении разуму и переменам. Дидро приписывают жестокое замечание, что спасение наступит тогда, когда «последнего короля задушат кишками последнего священника». Он находился всего в одном шаге от упрощенного представления революционеров о вечной борьбе прогресса с реакцией. В свое время такую же крайнюю позицию занял католический публицист Жозеф де Местр (1754-1821), но он подошел к этому с другой стороны, утверждая в Рас-

Просвещение и абсолютизм, ок.

1650-1789 443

суждениях о Франции (1796 г.), что восстание и неверие — синонимы.

Среди приоритетов Просвещения важное место занимала рациональная экономика. Общее представление этой эпохи о прогрессе нашло специальное выражение в идее экономического прогресса. На микроуровне дворяне (джентри) были заняты научным усовершенствованием ведения хозяйства, убежденные, что их владения следует не просто приводить в порядок, но превращать в цветущие предприятия. Освоение земли голландцами или по голландской модели совершенно изменило лицо нескольких низменных районов: от болот в Кембриджшире и Линкольншире на востоке Англии до дельты Вислы. Набирало теми огораживание, особенно в Англии; оно угрожало крестьянским хозяйствам, но было залогом образования более крупных аграрных единиц, подходящих уже для коммерческих целей. Систематическое выращивание племенного скота, селекция в растениеводстве, удобрение почвы, севооборот и осушение, как их практиковали «фермер Джордж» в Виндзоре в 1770-е годы или Томас Кок из Холькхэма в Норфолке, давали потрясающее увеличение урожаев (или поголовья). В тех странах, где преобладало крепостное право, просвещенные землевладельцы убеждались, что их крепостные, освободившись, будут работать эффективнее. Случаи добровольного освобождения крестьян отмечаются в разных местах от Франции до Польши.

На макроуровне долго царил меркантилизм в его автократической разновидности. Известным ero поборником был министр Людовика XIV Жан-Батист Кольбер (1619-1683). Появились государственные мануфактуры. В колониях закладывались плантации, упорядочивалось налогообложение, строились порты, дороги и каналы, развивался транспорт. У огромного Лангедокского канала (1681 г.) появились собратья в Европе: от превращенного в канал Гвадалквивира в Испании до канала Эскульстуна в Швеции, Августовского канала в Литве и сети каналов Волго-Балтийской системы в России.

Вместе с тем росло убеждение, что для решительного развития экономики ее надо освободить от искусственных ограничений.

Это направление нашло свое выражение в трудах ирландского банкира Ричарда Кантиллона (ум. в 1734 г.), кото­рого цитирует Мирабо Старший в своем исключительно популярном труде Друг людей [L'Ami des hommes 1756 г.]. Но утвердилось оно только благодаря экономистам — физиократам, связанным с энциклопедистами: Француа Кене (1694-1774), Жану де Гурне (1712-1759) и П. Дюпону де Немур (1739-1817). Известный тезис «Бедные крестьяне — бедное королевство» был кратким изложением представлений революции: национального процветания можно достичь только через личное процветание при общей свободе. Ученик Кене Жак Тюрго (1727-1781) [министр Людовика XVI] не смог, однако, применить эти принципы на практике. Но шотландский профессор Адам Смит (1723-1790) свел близкое знакомство с кружком Кене, когда жил в Париже (1765-1766). Это стало решающим обстоятельством в формировании взглядов основателя современной экономической теории. [рынок]

Рационалистическая политическая теория давно уже связывалась с поддержкой абсолютной монархии, что вполне отвечало духу классицизма — духу порядка и гармонии. На практике это означало поиск наиболее действенных средств, чтобы выбраться из путаницы местных и феодальных привилегий. Выводы Гоббса, если не его аргументация, не слишком отличались от взглядов таких французских теологов, как Жак-Бенинь Боссюэ, епископ Mo (1627-1704), главный защитник божественного права королей. Однако в XVIII в. аргументация изменилась. В двух Трактатах о правлении (1690 г.) Локк утверждал, что правительство должно подчиняться естественному праву, и возражал против принципа наследственной власти. Он утверждал необходимость определенного нейтрального авторитета для разрешения противоречий правителя с управляемыми. Но, главное, подчеркивая право собственности, он разрабатывал одновременно идею правления через общественный договор, а следовательно, принцип согласия как краеугольный камень либерализма. Он не имел специальных идей о судебной власти, но выступал за разделение властей и необходимость сдержек и противовесов между исполнительной и законодательной властями. Эти два последних принципа были четко сформулированы в труде Дух законов (1748 г.), принадлежащем Шарлю-Луи де Секонда, барону де Мои- 444 LUMEN

<< | >>
Источник: Дэвис Норман. История Европы / Норман Дэвис; пер. с англ. Т.Б. Менской. — М.: ACT: — 943с.. 2005

Еще по теме ЭЙЛЕР:

  1. ПОСЛЕДСТВИЯ БЮДЖЕТНО-НАЛОГОВОЙ ПОЛИТИКИ
  2. ЗАДАЧА ФИРМЫ
  3. 18. ОБОБЩЕНИЕ И ОГРАНИЧЕНИЕ ПОНЯТИЯ
  4. Вопросы и задания к главе 11 1.
  5. 21. ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ПОНЯТИЯМИ. ЛОГИЧЕСКИЕ ОПЕРАЦИИ С ПОНЯТИЯМИ
  6. 4.3.2. Построение сетевой модели проекта
  7. Зашли в тупик, потому что все еще используете неэффективные методы?
  8. Бочаров В.В.. Инвестиции. СПб.: — 176 с. (сер. "Завтра экзамен"), 2008
  9. Капферер, Жан-Ноэль. Бренд навсегда: создание, развитие, поддержка ценности бренда, 2007
  10. Предисловие к русскому изданию Настольная книга специалистов по брендингу
  11. Предисловие к третьему изданию Объединение бренда и бизнеса
  12. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.Почему брендинг является стратегическим
  13. ГЛАВА 1.Рассмотрим капитал бренда
  14. Рассмотрим капитал бренда
  15. Что такое бренд?
  16. Дифференциация между активами, силой и ценностью брендов
  17. Мониторинг капитала бренда
  18. Добрая воля : соединение финансов и маркетинга