<<
>>

10.2. Неравновесные процессы с позиций эволюционной макроэкономической теории

Каким образом феномен эволюции макрогенераций может по­влиять на развитие экономической теории? Напомним, что в раз­деле о сущности эволюционной экономики обсуждался вопрос о противоречивости экономического бытия.
С одной стороны, эко­номическое развитие эволюционно, т.е. осуществляется через смену технологий, продуктов, организаций, институтов, а потому свя­зано с неравновесием, неустойчивостью, разупорядоченностью. С другой стороны, экономика консервативна. Она стремится к фи­нансовой стабильности, к антициклическому развитию, а значит стремится к равновесию, устойчивости, порядку.

Существенно то, что господствующая до сих пор традицион­ная экономическая теория (прежде всего теория общего экономи­ческого равновесия) ориентирована в основном на консерватив­ные начала экономики. Эволюционные аспекты в рамках этой те­ории практически отсутствуют. Отсюда — неадекватное- восприя­тие тех реалий (противоречий), которые присущи современной экономике.

В частности, традиционная теория сформировала достаточно расхожее представление, будто неравновесные процессы в эконо­мике имеют деструктивный характер, их можно и нужно преодо­левать с помощью рыночного механизма или средствами государ­ственного регулирования.

Противоположный взгляд на неравнове­сие как некую перманентно существующую, созидательную силу, способствующую росту экономической эффективности, техноло­гическому и организационному прогрессу, институциональным изменениям, хотя и высказывается отдельными экономистами [8], но в целом плохо согласуется с общей теорией равновесия и, что более важно, недостаточно разработан как таковой. Следствием та­кого положения дел можно считать:

— во-первых, нарастающее отставание экономической науки от естественнонаучных исследований, в ходе которых установле­но, что неравновесные процессы, присущие системам физичес­кого мира, играют заметную роль в развитии данных систем, фор­мировании их свойств, установлении порядка и т.д.

Вот что пи­шут по этому поводу И. Пригожин и И. Стенгерс: «На протяжении XIX века... на неравновесные процессы смотрели как на второсте­пенные детали, возмущения, мелкие несущественные подробнос­ти, не заслуживающие специального изучения. В настоящее время ситуация полностью изменилась. Ныне мы знаем, что вдали от рав­новесия могут спонтанно возникать новые типы структур. В силь­но неравновесных условиях может совершаться переход от беспо­рядка, теплового хаоса к порядку. Могут возникать новые дина­мические состояния материи, отражающие взаимодействие данной системы с окружающей средой» [9, с. 53—54];

— во-вторых, неадекватность некоторых разделов теории рав­новесия реальным экономическим явлениям. Ссылаясь на акаде­мика В. Макарова, приведем один из характерных примеров тако­го рода: «Теория общего экономического равновесия, которая в настоящее время доминирует как в науке, так и в экономическом образовании, как известно, не вполне согласуется с реальностью, по крайней мере в ее классическом варианте... В реальном эконо­мическом мире наблюдается огромное разнообразие в эффектив­ности, в частности, в прибыльности фирм, отраслей, регионов. Причем это разнообразие отнюдь не уменьшается со временем, а, скорее, наоборот, возрастает. Теория общего экономического рав­новесия не объясняет этот феномен. По классике должен проис­ходить перелив капитала и труда от менее эффективных областей к более эффективным, что уравнивает эффективность» [7, с. 118];

— в-третьих, и это особенно важно для современной России, неспособность теории общего экономического равновесия реально помочь становлению рыночных отношений в посткоммунистичес­ких странах или, по крайней мере, правильно выделить ключевые проблемы, которые этим странам следует решать. На этот счет выс­казано немало критических замечаний. Одно из них, достаточно резкое, принадлежит Дж. Стиглицу: «Те, кто ратует за шоковую терапию с ее упором на приватизацию, потерпели... неудачу, по­тому что не смогли понять современный капитализм: они находи­лись под слишком сильным влиянием упрощенных моделей ры­ночной экономики, заимствованных из учебников (здесь Дж.

Стиг- лиц имеет в виду прежде всего неоклассическую модель равновесия Эрроу — Дебре. — В.М.). Однако мы не должны быть снисходитель­ными к этому заблуждению. Ведь еще Хайек и Шумпетер разрабо­тали альтернативные парадигмы, которые не были надлежащим образом интегрированы в главное русло англо-американской на­учной традиции» [10, с. 8].

Используя феномен эволюции макрогенерации, рассмотрим, как ведут себя неравновесные процессы на макроуровне эконо­мики, в чем состоят их особенности, каким образом неравновес­ные процессы сочетаются с состояниями статического равновесия. Естественно, что такого рода анализ следует начать с определе­ния неравновесных процессов.

Как известно, в экономической литературе существуют две пары родственных понятий: потребности и платежеспособный спрос, воз­можности производства и предложение. Платежеспособный спрос взаимодействует с предложением. Это взаимодействие протекает в пространстве текущих цен, номинальных ставок процента, на фоне конкретных значений уровней доходов и т.д. Поскольку объем по­купок всегда равен объему продаж, можно говорить, что платеже­способный спрос и предложение уравновешивают друг друга.

Иначе обстоит дело с парой «потребности — возможности про­изводства». Будучи физически основой платежеспособного спроса, потребности выражают отношение людей к потребительским свой­ствам конкретных продуктов и услуг. Строго говоря, потребности не зависят от цен. Они показывают, какое количество того или иного вида товара (или группы товаров) хотели бы приобрести потребители, исходя из потребительских свойств товара, а не из его стоимости. В силу изложенного, потребности и возможности производства формируются в пространстве не текущих цен, а по­требительных стоимостей. Поскольку потребительные стоимости не обладают собственной мерой, то в качестве паллиатива, на наш взгляд, можно использовать систему сопоставимых цен.

Важным свойством пары «потребности — возможности произ­водства» является то, что потребности в своем развитии, как пра­вило, опережают возможности производства, или, что то же са­мое, имеет место запаздывание производства относительно меня­ющихся потребностей.

Именно это свойство порождает неравно­весные процессы в экономике. В свою очередь именно макрогене­рации позволяют полноценно исследовать данные неравновесные процессы.

Обратимся к одной из американских макрогенераций, напри­мер, родившейся в 1925 г. (рис. 19). Данная макрогенерация изобра­жена в форме продуктовой, показывающей ежегодные объемы ВНП в ценах 1982 г., которые создает макрогенерация в течение всего срока своей жизни. Если допустить, что возможности производства данной макрогенерации систематически запаздывают относитель­но потребностей на 1 год, то нетрудно построить функцию, харак­теризующую зависимость между потребностями и возможностями производства рассматриваемой макрогенерации (рис. 22).

Траектория на рис. 22 отражает неравновесный процесс между потребностями и возможностями производства. Действительно, если учесть, что биссектриса ОЕ- это прямая, все точки которой есть равновесные состояния, то рассматриваемая траектория оказыва­ется в равновесном состоянии всего,один раз, когда проходит точку Е. Все остальное время данная траектория неравновесна. Она по-

Возможности

Рис. 22. Фазовый портрет макрогенерации, возникшей в 1924 г.

казывает, что в фазе подъема макрогенерации потребности пре­вышают возможности производства. В фазе деградации, напротив, возможности больше потребностей.

Экспериментально установлено, что фазе подъема каждой мак­рогенерации присущ сильно неравновесный режим развития. При­чем, подобно системам физического мира, именно в этом сильно неравновесном режиме в экономике возникают так называемые диссипативные структуры [9], т.е. системы новых производств, кла­стеры шумпетеровских нововведений. В фазе деградации каждая макрогенерация находится, напротив, в слабо неравновесном ре­жиме угасания.

С помощью ретроспективной модели удалось установить, что в экономике США в период 1929—1994 гг. неравновесные процессы между потребностями и возможностями производства оказывали заметное влияние на формирование текущих цен [5]. При этом цены, обусловленные неравновесными процессами, позволяли ба­лансировать совокупный платежеспособный спрос (ВНП в теку­щих ценах) с совокупным предложением (сумма продуктов мак­рогенераций в текущих ценах).

Теоретическая значимость полученного результата состоит в сле­дующем. Не отрицая того факта, что равновесие между платеже­способным спросом и предложением достигается за счет соответ­ствующих изменений в системе текущих цен, мы убеждаемся в том, что сами текущие цены зависят от неравновесных процессов меж­ду потребностями и возможностями производства, присущих каж­дой макрогенерации. А это значит, что неравновесные процессы и состояния статического равновесия существуют одновременно. Они не конкурируют между собой, а дополняют друг друга. При этом ведущая роль, на наш взгляд, принадлежит неравновесным про­цессам, действующим в пространстве потребительных стоимостей и выражающим предпочтения общества в области продуктов, ус­луг, технологий, способов организации производства.

Возможен еще один вывод: неравновесные процессы, действу­ющие в фазе подъема новой макрогенерации (потребности боль­ше возможностей), проявляются в росте цен. В этом смысле не­равновесие есть важный фактор максимизации прибыли новато­ров. Разумеется, ни один практикующий новатор не мыслит категориями неравновесия. Однако любой предприниматель согла­сится с тем, что, приступая к производству того или иного това­ра, он мечтает о том, чтобы как можно большее число людей же­лало купить его товар, т.е. он мечтает о неравновесии. Другое дело, что такие мечты не всегда сбываются. Более того, если предпри­ниматель входит в состав деградирующей макрогенерации, где потребности все более уменьшаются относительно возможностей производства, то целью такого предпринимателя становится не максимизация прибыли, а выживание. Поскольку же в эволюцио­нирующей экономике одни макрогенерации растут, а другие в то же самое время деградируют, то можно сказать, что цели выжи­вания и максимизации прибыли существуют одновременно. Этот вывод не является откровением для эволюционной теории (см., например: [1, с. 27]). Наше дополнение состоит в том, что мы свя­зываем данный вывод с неравновесными процессами, присущи­ми макрогенерациям.

В ходе экспериментальных расчетов было установлено, что ин­фляция в США, фиксируемая через рост дефлятора ВНП, сопря­жена с ростом цен на продукцию новой (растущей) макрогенера­ции. Она является фактором, обеспечивающим получение высо­ких Прибылей новаторами, входящими в эту макрогенерацию, а значит — фактором экономического роста. Поскольку рост цен на продукцию новой макрогенерации сопровождается падением цен на продукцию старых макрогенераций, то можно сказать, что эко­номический рост в США финансируется из следующих двух ис­точников:

— денежная эмиссия, связанная с ростом дефлятора ВНП и ре­ального объема ВНП;

— перелив наличных (ранее сэмитированных) денежных средств от старых макрогенераций к новой, растущей.

Оценка степени участия каждого из двух указанных источни­ков в обеспечении экономического роста США приводит к следу­ющим выводам (табл. 9).

Первый вывод, который можно сделать из анализа табл. 9, та­ков: американская экономика, особенно в 70—90-е годы, разви­валась в значительной мере за счет кредитной эмиссии. Говоря сло­вами Й.Шумпетера, банки создавали покупательную силу «из ни­чего». Они кредитовали за счет эмиссии реальный сектор под его

Таблица 9

Обеспечение денежными средствами экономического роста США, %

1933 1941 1946 1950 1955 1959 1971 1976 1983 1992
Всего 100 100 100 100 100 100 100 100 100 100
В том числе:
перераспределяемые 84 76 23 100 90 85 35 41 61 59
эмитируемые 16 24 77 10 15 65 59 39 41

будущие доходы. Между тем российская экономическая политика до сих пор строится на том, что э^бномический рост следует осу­ществлять за счет наличного (накопленного) капитала, тогда как эмиссионная «закачка» денег в экономику провоцирует лишь ин­фляцию. Такая политика, как видим, противоречит практике обес­печения роста США. Она базируется на ошибочном восприятии инфляции как полностью деструктивного процесса. Другое дело, что эмиссия под экономический рост всегда сопряжена с опреде­ленными рисками. Эти риски необходимо минимизировать. Одна­ко нельзя отказываться от кредитования роста.

Второй вывод таков: инфляция, поскольку она сопряжена с рос­том новой макрогенерации, а значит — с экономическим ростом в це­лом, есть явление позитивное, ибо она выступает в качестве фи­нансового фактора экономического роста, служит макроэкономичес­кой формой проявления той денежной эмиссии, которая обслужива­ет экономический рост [6].

Отметим, что современная теория относится к феномену инф­ляции примерно так же как и к неравновесным процессам. И то и другое рассматривается как нечто негативное, и то и другое пред­лагается подавлять всеми доступными средствами. Характерным примером современного понимания инфляции служит определе­ние, сформулированное в «Российской банковской энциклопедии»: «Инфляция — обесценение денег в связи с нарушением закона де­нежного обращения, вызванным диспропорциями в процессе об­щественного воспроизводства и курсом экономической политики государства. Инфляция проявляется в избытке денежной массы в обращении по сравнению с реальными потребностями оборота в них и росте цен. Инфляция используется как средство перераспре­деления национального дохода и дохода предприятий, банков, ком­мерческих структур и государства за счет снижения жизненного уровня трудящихся, получающих фиксированные доходы» [2, с. 175].

Справедливости ради следует отметить, что многие экономис­ты-теоретики, опираясь на статистические наблюдения, призна­ют, что умеренная инфляция (но не гиперинфляция) вполне со­гласуется с экономическим ростом. Однако и в этом случае инф­ляция воспринимается не как финансовый фактор роста, действу­ющий совместно с нефинансовыми факторами (техническим про­грессом, притоком дополнительных ресурсов труда, организаци­онными и институциональными изменениями), а как неизбежная плата за рост, издержки роста, которые следует минимизировать, но не в ущерб интересам роста.

Наша позиция такова: инфляция опасна тем, что она способ­на легко выходить из-под контроля, превращаться в гиперинфля­цию, которая в свою очередь нарушает устойчивость денежной си­стемы, отрицательно влияет на функционирование реального сек­тора экономики. Инфляция особенно опасна в тех случаях, когда она протекает на фоне спада производства (стагфляция). В России 90-х годов стагфляция свидетельствовала о деградации экономи­ки, катастрофическом падении уровня жизни населения. Ограни­чение высоких темпов инфляции, безусловно, должно быть одним из фундаментальных приоритетов экономической политики. Однако мы считаем, что инфляция, заключенная в определенных грани­цах, является важнейшим инструментом экономического роста. Формально этот тезис подтвержден расчетами, проведенными на основе ретроспективной модели. Рассмотрим этот же тезис в не­формальном аспекте.

Попытаемся показать, что инфляция (умеренная) представля­ет собой один из основных элементов экономического рыночного механизма, предопределяющего развитие новых и отмирание ста­рых макрогенераций.

Начнем с того, что в экономике в году ? действует несколько старых макрогенераций и совсем недавно (скажем, в году г— 1) по­явилась новая макрогенерация, представляющая собой некий кла­стер новых технологий и новых продуктов труда. Чтобы предельно упростить анализ, оставим без внимания все те предстартовые и стартовые трудности, которые пришлось преодолеть предпринима­телям, организовавшим новую макрогенерацию в году /— 1 (это и борьба с конкурентами, пытавшимися организовать иную новую макрогенерацию, и затраты на проектно-изыскательские работы, на экспериментальные производства, на рекламу своей продукции и т.д.). Будем считать, что все эти трудности позади, что менедже­ры, руководящие новой макрогенерацией, уверены в том, что по­требность в их продукции высока и что настало время широкомас­штабного развертывания всей системы производств, входящих в со­став новой макрогенерации.

В этой ситуации новая макрогенерация резко повышает свой спрос на факторы производства: рабочую силу, сырье, энергию, оборудование, станки и т.д. Однако значительная часть перечис­ленных ресурсов используется старыми макрогенерациями, так что единственный экономически приемлемый способ удовлетворения спроса новой макрогенерации — это перераспределение ресурсов, используемых старыми макрогенерациями в пользу новой посред­ством повышения цен на эти ресурсы.

В реальности так оно и происходит: 1) поскольку спрос на ре­сурсы в связи с появлением новой макрогенерации возрастает от­носительно некоторого фиксированного предложения, владельцы ресурсов повышают цены на свои товары; 2) данное повышение цен не является серьезным препятствием для новой макрогенера­ции: предприниматели этой макрогенерации, видя, что потребно­сти в их продукции высоки (выше возможности производства), компенсируют рост цен на ресурсы повышением цен на свою ко­нечную продукцию; 3) напротив, предприниматели, владеющие производствами в рамках старых макрогенераций, понимают, что потребности в их продукции меньше или в лучшем случае равны возможностям производства, а потому не идут на адекватное по­вышение цен. Они пытаются найти резервы экономии факторов производства, сокращают закупки соответствующих ресурсов.

Таков в простейшем виде стандартный рыночный механизм перераспределения части ресурсов, используемых до года I стары­ми макрогенерациями, в пользу новой макрогенерации. В основе этого механизма лежит процесс повышения цен на продукцию но­вой макрогенерации и на большинство видов ресурсов, использу­емых всеми макрогенерациями. Налицо феномен инфляции, ко­торый проникает в экономику локально через новые технологии и новые продукты, но затем приобретает глобальный характер, распространяясь на большинство видов ресурсов.

Но это не все. Общеизвестно, что инфляция имеет в основном монетарную природу: сначала происходит денежная эмиссия, по­том растут цены. Аналогичным образом происходят события и по нашей схеме. Дело в том, что до сих пор мы игнорировали тот факт, что хотя предприниматели новой макрогенерации и готовы купить нужные им ресурсы по более высокой цене, у них, как правило, нет на это собственных денег (заметим, что в году I речь идет уже о широкомасштабных закупках факторов производства). «Предприни­матель мчится к успеху, оседлав долги» (Шумпетер), он обращает­ся за кредитами в коммерческие банки. Но откуда могут взять день­ги сами банки: их пассивы уже распределены по старым макроге­нерациям. Однако банкиры, если они убеждены, что новая макрогенерация действительно имеет высокие шансы на успешное развитие (такая убежденность — результат деятельности аналити­ческих групп, занимающихся финансовым менеджментом), при­нимают решение о заимствовании денег у Центрального банка, а последний автоматически осуществляет денежную эмиссию. Эти до­полнительные денежные средства попадают в руки менеджеров новой макрогенерации, используются для закупки ресурсов по по­вышенным ценам, обеспечивают перераспределение ресурсов.

Таким образом, инфляция действительно имеет монетарную природу. Но та же самая инфляция есть фактор роста новой мак­рогенерации (ибо является важным элементом механизма перерас­пределения ресурсов), фактор подавления старых макрогенераций. В этом состоит ее позитивная роль в процессе экономической эво­люции.

Такого рода инфляцию мы называем эволюционной. И это не слу­чайно: один из основных признаков эволюции — необратимость развития. Эволюционная инфляция обеспечивает данную необра­тимость, в этом ее особенность.

Обратимся еще раз к Й. Шумпетеру. Согласно его теории, пере­распределение средств производства (факторов производства, ре­сурсов производства) «происходит благодаря денежному кредиту, посредством которого тот, кто хочет реализовать новые комбина­ции, платит на рынке средств производства более высокую цену (кур­сив наш. — В.М.), чем производитель, обеспечивающий данный кругооборот, и лишает того определенной части этих средств» [13, с. 165]. Именно эта более высокая цена представляет собой эволю­ционную инфляцию, инфляцию, пробивающую дорогу новым про­дуктам и новым технологиям, а значит, — экономическому росту.

<< | >>
Источник: Под рук. акад. Д. С. Львова. Институциональная экономика: Учеб. пособие — М.: ИНФРА-М, — 318 с. — (Серия «Высшее образование»).. 2001

Еще по теме 10.2. Неравновесные процессы с позиций эволюционной макроэкономической теории:

  1. 10. ЭВОЛЮЦИОННАЯ МАКРОЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ
  2. 3. Объяснение девиации с позиции теории социальной солидарности
  3. Раздел IV. МАКРОЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ
  4. 32. Отжиг 1-го рода. Неравновесная кристаллизация
  5. Концепция эволюционного и революционного развития общества
  6. 2. Факторы социальных процессов в теории Г. Спенсера
  7. 6.2. Эволюционно-стабильная стратегия
  8. 13.3. Эволюционный вариант развития институтов
  9. Парадигма эволюционного изменения
  10. Исторический процесс. Теории линейно-стадиального и циклического развития общества и культуры
  11. Исторический процесс. Теории линейно-стадиального и циклического развития общества и культуры
  12. Исторический процесс. Теории линейно-стадиального и циклического развития общества и культуры
  13. 37. ЭВОЛЮЦИОННЫЙ И РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПУТИ РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА
  14. 39. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРОЦЕССОВ ПАМЯТИ. ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ ПАМЯТИ
  15. 1.2.4 Реинжениринг процесса (Разработка нового процесса или Инновация процесса)
  16. Современные попытки «соединения» теории стоимости и теории денег
  17. Удаление позиции из каталога
  18. Позиция