РАННИЕ МОНЕТАРИСТСКИЕ ОБОСНОВАНИЯ ЗНАЧИМОСТИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ
Теперь приступим к рассмотрению каждого из трех типов доказательства важности денег с точки зрения монетаристской теории.
Временные эмпирические доказательства
При помощи временных доказательств в сокращенной эмпирической модели, предложенной монетаристами, изучался вопрос о том, как изменения темпов прироста предложения денег соотносятся с циклическими колебаниями. Впервые такой способ доказательства был представлен Фридманом и Шварц в их известной статье «Деньги и экономические циклы», опубликованной в 1963 г.3 В ходе их исследования выяснилось, что на протяжении века темпы роста предложения денег всегда снижались накануне снижения объема совокупного выпуска. Промежуток времени, от того момента, когда рост предложения денег становился максимальным, и до момента, когда совокупный выпуск достигал пика, составлял в среднем 16 месяцев. Однако длительность этого интервала колебалась в пределах от нескольких месяцев до двух лет.
На основе полученных наблюдений исследователи сделали вывод о том, что рост денежной массы является причиной циклических колебаний, но его воздействие на состояние экономической конъюнктуры сказывается через «длительный и непостоянный промежуток времени».Основой временного эмпирического доказательства служит философский принцип, впервые сформулированный на латинском языке как post hoc, ergo propter hoc[206]. Смысл этого принципа заключается в следующем: если одно событие предшествует другому, то первое обязательно служит причиной второго. Очевидно, что данный принцип представляет ценность лишь тогда, когда мы абсолютно уверены в том, что первое событие экзогенно, т.е. является результатом независимого действия, которое не вызвано ни последующим событием, ни внешним фактором, способным оказывать воздействие на оба события. Поэтому если одно событие экзогенно, а другое непосредственно следует за. ним, то мы можем с большой долей уверенности утверждать, что именно первое событие — причина второго.
Примером экзогенного события может служить контролируемый эксперимент. Предположим, что химик смешивает два вещества, но внезапно его лаборатория взрывается, и ученый погибает. Мы можем быть абсолютно уверены в том, что причиной смерти экспериментатора явилось смешивание двух веществ. Принцип «post hoc, ergo propter hoc» чрезвычайно полезен в научном экспериментировании.
К сожалению, точность таких наук, как физика или химия, недостижима для экономической теории. Часто мы не можем быть абсолютно уверены в том, что какое-либо событие, например снижение темпов роста денежной массы, является экзогенным. Ведь оно может быть вызвано действием внешнего фактора или явиться следствием того события, которому, как считается, оно служит причиной. Поэтому если одно событие (снижение объема совокупного выпуска) всегда следует за другим (уменьшение темпов роста предложения денег), то это еще совсем не означает, что второе является причиной первого. Таким образом, временной анализ явно относится к сокращенному способу эмпирического исследования, поскольку напрямую, непосредственно изучает динамику двух переменных.
Но рост денежной массы может быть вызван изменением объема производства, или динамика обеих переменных может определяться внешним фактором.Временные доказательства являются разновидностью сокращенного способа исследования, поэтому вполне можно ожидать наличия (или возникновения) обратной причинно-следственной связи между рассматриваемыми переменными. В нашей модели это означает, что рост объема выпуска является причиной роста денежной массы. Но как может возникнуть обратная причинно-следственная связь, если рост денежной массы предшествует росту выпуска? Это может произойти по разным причинам, здесь же мы рассмотрим в качестве примера только одну из них[207].
Представим себе гипотетическую экономику, характеризующуюся правильным рисунком циклических колебаний (см. рис. 27.2а). Длительность одного цикла составляет 4 года (т.е. между двумя соседними пиками проходит 4 года). Допустим, что в данной экономике существует обратная причинная связь между уровнем выпуска и объемом предложения денег, и, следовательно, между колебаниями значений двух переменных наблюдается абсолютная корреляция. Другими словами, предложение денег (М) и объем выпуска (У) возрастают и уменьшаются синхронно. В результате максимальные и минимальные значения двух переменных достигаются в трчности в одно и то же время, без опережения или запаздывания одной величины по сравнению с другой (см. рис. 21,2а и б).
Теперь построим график темпов роста денежной массы, использовав данные о динамике величины предложения денег (рис. 27.26). Результат нашего построения отражен на рис. 27.2в. Каковы темпы прироста предложения денег в 1-й и 5-й годы, когда объем предложения денег достигает пика? В этих точках оно вообще не растет, так что темпы его роста равны нулю. Нет роста и на 3-й год, т.е. год, когда достигается низшая точка цикла. Сокращение предложения денег с максимального уровня в 1-м году до минимального уровня в 3-м году означает отрицательный темп его роста. Наиболее быстрыми темпами предложение денег снижается между 1-ми 3-м годами (во 2-м году).
Поэтому на рис. 21.2в темп прироста денежной массы с 1-го по 3-й год отрицателен и достигает своего минимального значения во 2-м году. Применяя аналогичный принцип рассуждения, можно увидеть, что темп прироста денежной массы положителен в 1-й год и между 3-м и 5-м годами* причем максимальные значения достигаются в 0 и 4-м году. Соединяя последовательно все указанные точки, мы получаем цикл колебаний темпа прироста денежной массы, где низшая точка достигается во 2-м году, а высшая (пик) — в 0 и 4-м годах.Обратимся теперь к взаимосвязи между темпом роста денежной массы (рис. 27.2в) и объемом совокупного выпуска (рис. 21.2а). Как видим, темп прироста Предложения денег достигает своих максимальных и минимальных значений ровно за год до того, как объем выпуска достигает своих максимумов и минимумов соответственно. На основании этих наблюдений можно сделать вывод, что в нашей гипотетической экономике снижение темпов прироста денежной массы всегда начинается ровно за год до того, как начинает сокращаться объем выпуска. Однако это утверждение отнюдь не означает, что темп прироста предложения денег определяет величину выпуска. По ранее введеннЬй в модель предпосылке мы полагаем, что именно колебания объе-
Темп прироста предложения денег, ДМ/М + | Пик | Пик | ||||
- | 14 | 2 Дно | /г | 4 | 5 Годы |
в) Темп роста предложения денег
Рис. 27.2. Гипотетический пример, в котором колебания темпа прироста денежной массы предшествуют колебаниям совокупного выпуска.
Несмотря на то что ни колебания У, ни колебания М не предшествуют друг другу (т.е. высшие и низшие точки их колебаний совпадают), максимальные и минимальные темпы прироста денежной массы &М/М достигаются на год раньше, чем максимумы и минимумы М и У, т.е. темп прироста денежной массы ДМ/А/ опережает динамику предложения денег М и совокупного выпуска У. (Заметьте: М и К совершают колебания вокруг некой положительной величины; знак «плюс» указывает на то, что значение переменной выше среднего, а знак «минус» — ниже среднего, но не отрицательно.)
ма выпуска являются причиной изменения предложения денег, и колебания этих двух переменных происходят синхронно. Опережение возникло только тогда, когда мы вполне разумно заменили величину предложения денег на темп его прироста.
Рассмотренный пример — образец того, как легко впасть в заблуждение при использовании временного эмпирического анализа. Часто в поисках нужных нам зависимостей мы склонны обращаться к использованию переменных, характеризующих прирост показателей вместо их абсолютных значений. Таким образом, временные доказательства — ненадежный способ выявления причинно-следственных связей.
Можно даже сказать сильнее: «если кто-то один опережает, значит, кто-то другой отстает». Например, взаимосвязь темпа прироста денежной массы и объема выпуска, представленная на рис. 27.2, может быть легко истолкована следующим образом: изменение объема выпуска всегда опережает изменения темпа роста предложения денег на 3 года. Ведь максимальный темп роста денежной массы всегда имеет место через 3 года после того, как объем выпуска достигает своего пика. Короче говоря, есть основания утверждать, будто колебания объема выпуска вызывают изменения темпа роста предложения денег.
Как видим, временные доказательства чрезвычайно трудно интерпретировать. Если мы не уверены, что изменения нашей основной переменной экзогенны, то не можем и утверждать, что именно она определяет поведение других переменных модели. Этот способ доказательства чересчур прост, чтобы служить основой для точных и однозначных выводов. Видимо, наилучший способ описать опасность, которая в нем таится, — это признать, что «временные доказательства бесспорны лишь для человека, который их обнаружил».
Статистические доказательства
Статистические исследования монетаристов посвящены изучению корреляции между величиной денежной массы и объемом совокупного выпуска либо совокупных расходов путем проведения формальных статистических проверок. В том же 1963 г. (явно весьма плодотворном для монетаристов) Милтон Фридман и Дэвид Майзельман (David Meiselman) опубликовали работу, в которой содержалось очередное доказательство преимущества монетаристской модели по сравнению с кейнсианской[208]. В рамках кейнсианского анализа источником колебаний совокупного спроса выступают инвестиции и государственные расходы. Поэтому Фридман и Майзельман ввели «кейнсианскую» переменную А, описывающую автономные расходы, т. е. сумму инвестиционных и государственных расходов. В качестве основной характеристики модели Кейнса они называли высокую корреляцию между переменной А и совокупными расходами Y и низкую корреляцию между Y и величиной предложения денег М. В монетаристской же теории в качестве источника колебаний совокупных расходов рассматривается предложение денег, вследствие чего считалось, что корреляция между M и F должна быть большой, а между F и А — незначительной.
Наиболее логичный способ доказать, какая модель лучше, — это выяснить, какая переменная обнаруживает более высокую корреляцию с Y — M или А. Когда Фридман и Майзельман провели соответствующую проверку, использовав данные по США в разные периоды времени, выяснилось, что монетаристская модель выигрывает по сравнению с кейнсианской![209] Опираясь на полученные результаты, исследователи пришли к выводу, что монетаристский анализ дает более точное описание поведения совокупных расходов.
Однако позднее появились возражения против приведенных Фридманом и Майзельманом статистических доказательств.
1. Стандартное критическое замечание касается сокращенного способа эмпирического анализа (мы его уже обсуждали) и заключается в том, что она не учитывает возможности существования обратной причинно-следственной связи и/или некоего внешнего фактора, влияющего на колебания обеих рассматриваемых переменных.
2. Доказательство Фридмана и Майзельмана нельзя считать корректным, так как кейнсианская модель трактуется в нем слишком упрощенно. Реальная «полная» структурная кейнсианская модель включает в себя сотни уравнений. Кейнсианская же модель всего с одним уравнением (та, которую проверяли Фридман и Майзель- ман) может неадекватно отражать роль автономных расходов. Кроме того, кейнсианская модель учитывает влияние и многих других переменных. Если от них абстрагироваться, то влияние денежно-кредитной политики может быть переоценено, а влияние автономных расходов — недооценено.
3. Возможно, переменная автономных расходов (А) была построена Фридманом и Майзельманом чересчур примитивно, что тоже могло препятствовать достоверной оценке модели Кейнса. Например, заказы на военную технику воздействуют на совокупный спрос раньше, чем становятся компонентом автономных расходов, которые используют Фридман и Майзельман. Поэтому для более корректных расчетов в эту переменную следует включать и уже размещенные военные заказы. Когда переменную автономных расходов противники концепции Фридмана и Майзельмана построили более тщательно, то получился противоположный вывод: модель Кейнса дала лучшие результаты7. Более поздние исследования, содержащие различные способы определения автономных расходов, не отдают явного предпочтения ни кейнсианской, ни монетаристской модели[210].
Исторические доказательства
Исторические доказательства, приведенные в книге Фридмана и Шварц «Денежная история США», сильно укрепили позиции монетаристской теории. Как мы уже видели, эта книга сыграла чрезвычайно важную роль с точки зрения критической оценки раннекейнсианского образа мышления. В ней показано, что денежно-кредитная политика в период Великой депрессии вовсе не была стимулирующей и что сама депрессия явилась результатом резкого сокращения предложения денег в 1930—1933 гг., произошедшего вследствие банковских паник. Кроме того, в книге содержится множество деталей, подтверждающих положение о том, что колебания темпа роста денежной массы опережают циклические колебания конъюнктуры, поскольку перед каждым спадом происходит сокращение темпа роста предложения денег. Временные доказательства в ней, конечно же, заслуживают всех вышеприведенных критических замечаний.
Однако исторические доказательства обладают отличительной чертой, выделяющей их из рассмотренных ранее монетаристских методов доказательства: некоторые изменения предложения денег можно считать событиями экзогенного характера. Этот подход аналогичен контролируемым экспериментам, для анализа которых правомерно использовать принцип «post hoc, ergo propter hoc». Если в таких ситуациях вслед за снижением темпа роста предложения денег вскоре сокращается уровень совокупного выпуска, то можно с гораздо большей уверенностью считать это доказательством того, что прирост денежной массы определяет динамику экономического цикла.
Один из самых лучших примеров такой ситуации — это решение ФРС увеличить резервные требования в 1936-1937 гг. (см. главу 21), за которым последовало резкое сокращение предложения денег и темпов его роста. Увеличение резервных требований осуществлялось ФРС с целью усиления контроля над денежно-кредитной политикой, а не в соответствии с экономической обстановкой в стране. Маловероятно также, что решение ФРС было обусловлено какими-то внешними факторами, непосредственно повлиявшими на совокупный выпуск. Таким образом, сокращение предложения денег в данном случае можно считать экзогенным событием с характеристиками контролируемого эксперимента. Вскоре после этого эксперимента последовал серьезный экономический спад 1937-1938 гг. Можно с уверенностью утверждать, что тогда изменение предложения денег, вызванное увеличением резервных требований ФРС, действительно явилось причиной последующего экономического спада.
«Денежная история США» содержит и другие примеры, в которых снижение темпов роста денежной массы выступает как экзогенное событие (например, паника на финансовом рынке 1907 г.). То обстоятельство, что экономические спады часто следуют за явно экзогенным снижением темпов роста предложения денег, служит веским аргументом в пользу предположения о влиянии темпов роста денежной массы на совокупный объем выпуска9.
Еще по теме РАННИЕ МОНЕТАРИСТСКИЕ ОБОСНОВАНИЯ ЗНАЧИМОСТИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ:
- РАННИЕ МОНЕТАРИСТСКИЕ ОБОСНОВАНИЯ ЗНАЧИМОСТИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ
- РАННЕКЕЙНСИАНСКИЕ ОБОСНОВАНИЯ ЗНАЧИМОСТИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ
- РАННЕКЕЙНСИАНСКИЕ ОБОСНОВАНИЯ ЗНАЧИМОСТИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ
- Спрос, предложение, значимость
- Монетаристский вариант количественной теории денег.
- 8.4. Технико-экономическое обоснование предложений
- Ранние определения денег и денежной массы.
- Спрос и предложение денег. Равновесие на рынке денег
- 60. ЖАНРЫ-РАССУЖДЕНИЯ: ОБОСНОВАНИЕ (ТЕМЫ, ПРОЕКТА, ПРЕДЛОЖЕНИЯ), АРГУМЕНТАЦИЯ, МОТИВАЦИЯ, ОБОБЩЕНИЯ, ВЫВОДЫ
- ПРЕДЛОЖЕНИЕ ДЕНЕГ
- 94. КРИВАЯ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ
- ПОЛНАЯ МОДЕЛЬ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ
- ПОЛНАЯ МОДЕЛЬ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ
- 45. Формула предложения денег
- Формирование спроса и предложения денег
- МОДЕЛЬ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ И ДЕНЕЖНЫЙ МУЛЬТИПЛИКАТОР
- МОДЕЛЬ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ДЕНЕГ И ДЕНЕЖНЫЙ МУЛЬТИПЛИКАТОР
- Вопрос 3. Предложение. Закон предложения. Кривая предложения. Изменение предложения.