<<
>>

АНГЛИЙСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Я делаю это по праву меча!

Полковник Прайд.

П омимо перенаселения, которое определяло жизнь всех европейских народов, у англичан была еще одна причина жаловаться на свою судьбу.

Мировой Рынок побуждал английских землевладельцев развивать овцеводство, и в поисках выгоды они расширяли пастбища за счет пашни. Земля в Англии принадлежала помещикам-дворянам, а крестьяне по большей части были лишь «держателями», арендовавшими свои наделы у помещиков, – правда, по традиции, арендная плата была небольшой, а срок аренды составлял 40-60 лет. Занявшиеся овцеводством «новые дворяне» пользовались любой возможностью, чтобы согнать держателей и огородить землю под пастбища; они сносили крестьянские дома и целые деревни, вынуждая обездоленных крестьян просить милостыню на дорогах. Крестьяне поднимали восстания, и после одного из таких восстаний король Яков I (1603-25) запретил огораживания; с нарушителей запрета стали брать большие штрафы.

Яков I был королем Шотландии, сыном Марии Стюарт, который унаследовал английский престол после смерти бездетной королевы Елизаветы.

Новый король объединил под своей властью Англию и Шотландию, и англичане видели в нем шотландца, незнакомого с английской жизнью и не умеющего управлять. Яков не понимал, какую роль в государстве играют лондонские купцы, заседавшие вместе с дворянами в палате общин, – а между тем, эти купцы были столь богаты, что говорили, будто палата общин могла бы трижды купить палату лордов. Купцы не любили посвящать посторонних в свои дела, потому что они занимались не столько торговлей, сколько пиратством; английская Ост-Индская компания имела целый флот и на свой страх и риск занималась торговлей и пиратством в Индийском океане; она воевала с голландской Ост-Индской компанией, в то время как Англия и Голландия были друзьями и союзниками.
Снаряжавшиеся купцами пиратские эскадры нападали на испанские флотилии, перевозившие серебро с американских рудников, и эта добыча намного превосходила весь объем английской торговли. Нападения на "серебряные галионы" были возможны лишь во время войны с Испанией, но Яков I заключил мир и изгнал из английских портов пиратские корабли – таким образом, он нажил себе в лондонских купцах непримиримых врагов. Богатые купцы покупали земли и занимались огораживаниями, а "новые дворяне" участвовали в купеческих компаниях – поэтому оба сословия одинаково ненавидели короля.

В отличие от королей Франции, английские короли не обладали абсолютной властью над своей страной; в Англии не было ни постоянной армии, ни постоянных налогов, и в случае войны королям приходилось просить парламент ввести необходимые подати. В парламенте преобладали купцы и дворяне, поэтому парламент был настроен враждебно к монарху и не раз отказывался выделять деньги даже на необходимые расходы. Купцы и "новые дворяне" требовали не только отмены запрета огораживаний, но и предъявляли права на церковные земли, отошедшие после реформации к королю; они были недовольны тем, что управлявшие этими землями епископы назначались королем, и требовали ввести выборность священников – как это полагалось по учению Кальвина. Английских кальвинистов называли пуританами – "чистыми"; пуритане были очень набожны, скромно одевались, избегали развлечений и проводили все время в молитвах. Среди пуритан было много простых людей, в том числе и анабаптистов, последователей вождя немецких крестьян Томаса Мюнцера, призывавшего низвергнуть всех, кто живет не по Христу, и установить на земле равенство. Короли преследовали пуритан, и многие из них были вынуждены эмигрировать; в 1620 году община "отцов-пилигримов" основала одно из первых английских поселений в Америке.

При короле Карле I (1625-48) распри между государем и парламентом привели к тому, что король попытался править без парламента; подражая французским монархам, он стал самовластно назначать налоги и за деньги раздавал торговым компаниям монополии на торговлю различными товарами.

Однако многие города и общины отказывались платить незаконные налоги, и в 1640 году королю пришлось-таки собирать парламент и просить у него денег для борьбы с восстанием в Шотландии. Парламент (который впоследствии назвали Долгим парламентом) потребовал отмены монополий, незаконных податей и запрета на огораживания, а также казни первого советника короля, графа Страффорда. Король был вынужден уступить, но так и не получил денег; тогда он попытался запугать парламент, явившись в него в сопровождении охраны и потребовав ареста пятерых парламентских лидеров: их обвиняли в сговоре с восставшими шотландцами. Однако обвиняемые успели скрыться, а на обратном пути из парламента королю пришлось пробираться через толпы лондонцев, угрожавших ему оружием: горожане были против королевских налогов и поддерживали парламент. Королю пришлось бежать из столицы на север Англии, где он получил новые требования парламента – на этот раз речь шла о назначении палатами королевских министров. Купцы и новые дворяне из палаты общин желали иметь в Англии такую же власть, какую имели их собратья в Голландии, – это была попытка МОДЕРНИЗАЦИИ по голландскому образцу. Король счел эти требования слишком "дерзкими и неприличными"; в августе 1642 года он поднял над Ноттингемским замком свое знамя, созвал дворянское ополчение и объявил парламенту войну.

На стороне короля были высшая знать и большая часть дворянства, на стороне парламента – "новые дворяне", купцы и пуритане. Воспользовавшись войной, пуританское большинство парламента осуществило свою давнюю мечту – реформу церкви, изгнало епископов и пустило на распродажу церковные земли, а немного позже – земли короля и его сторонников. Множество поместий было за бесценок скуплено "новыми дворянами" и купцами – и в этой "приватизации" состоял основной смысл революции, которая обернулась для народа лишь новыми огораживаниями и военным разорением.

Гражданская война продолжалась три года. У парламента было больше денег, чтобы нанять солдат, и его армия была более многочисленной – зато у короля была хорошая кавалерия из дворян.

Королю помогло восстание крестьян в Западной Англии: крестьяне выступали против огораживаний – и, стало быть, в поддержку монарха. Это восстание позволило Карлу I нанести армии парламента несколько поражений и овладеть западом и севером страны. Однако в рядах парламентской армии нашелся талантливый полководец – его звали Оливер Кромвель; он происходил из "новых дворян" и был ярым пуританином, фанатиком веры. У Кромвеля были видения; он проводил ночи в молитвах и искренне верил, что его направляет сам Бог; он первым бросался в бой и яростно рубился с врагами, считая своих противников врагами Господа. Поначалу Кромвель был лишь командиром эскадрона – и он сформировал свой эскадрон из людей, подобных себе, таких же фанатиков-пуритан, "божьих ратников". Это были по большей части простолюдины, крестьяне и ремесленники, – но они прославились своей беззаветной храбростью, и противники называли их "железнобокими". "Железнобокие" подчинялись суровой пуританской дисциплине; они не знали, что такое пьянство и разврат, не допускали насилий над мирными жителями и беспрекословно подчинялись своему вождю. Эскадрон Кромвеля постепенно превратился в полк, а затем в корпус; в конце концов, Кромвелю было поручено организовать по этому "новому образцу" всю парламентскую армию. В июне 1645 года "армия нового образца" разгромила королевские войска в битве при Нейзби; король бежал в Шотландию, но вскоре попал в плен и был заключен в замок Холмби. Вожди Долгого парламента были непрочь договориться с королем на условиях ограничения его власти – однако в ход событий внезапно вмешалась армия.

В XVII веке наемные армии состояли по большей части из дворян, и офицерами могли быть только дворяне. Армия "железнобоких" состояла из простолюдинов, крестьян и ремесленников, и ее полковниками были выслужившиеся простолюдины – бывший извозчик Прайд, сапожник Хьюстон, шкипер Рейнсборо, котельщик Фокс. Когда парламент попытался распустить армию, не выплатив задержанного жалованья, "железнобокие" отказались повиноваться и потребовали у парламента не только уплатить долги, но и вернуть крестьянам огороженные земли, а также предоставить простолюдинам избирательные права. В июне 1647 года внезапно ворвавшийся в замок Холмби отряд "железнобоких" драгун арестовал короля, чтобы отвезти его в расположение армии.

– Где ваши полномочия? – спросил король.

– Вот мои полномочия, – ответил командир отряда корнет Джонс и показал на свои драгун.

– Признаться, – сказал король, – мне никогда не приходилось видеть полномочий, написанных более четким почерком…

После прибытия короля в армию восставшие решили идти на Лондон; Кромвель, пытавшийся примирить армию и парламент, был вынужден возглавить войска. 4 августа мятежная армия вступила в Лондон, полки двигались, как на параде, с барабанщиками впереди; никто не осмелился оказать сопротивление, лидеры парламента бежали, и власть оказалась в руках Кромвеля. В этот момент в события вмешались шотландцы, принявшие сторону короля и в начале 1648 года вторгнувшиеся в северную Англию; их поддержали восстания приверженцев короля в разных частях страны. "Железнобокие" поклялись привлечь короля к ответу и двинулись навстречу шотландской армии; 17 августа 1648 года под Престоном они атаковали растянувшуюся на марше колонну шотландцев, разорвали ее на части и почти полностью уничтожили. "Бог сделал их жатвой для наших мечей, – писал Кромвель. – Мы совершали над ними казнь на пространстве свыше 30 миль… Это не что иное, как рука Господа". 6 декабря победоносная армия вернулась в Лондон и устроила "чистку" парламента; полковник Прайд со своими солдатами встал у входа в зал заседаний, он пропускал одних депутатов и бесцеремонно отталкивал других. Его спросили, по какому праву он это делает, и он спокойно ответил: "По праву меча!".

После "прайдовой чистки" в парламенте осталось лишь полсотни депутатов, десятая часть первоначального состава. Кромвель предложил этому "охвостью" судить короля, и депутаты, покорно повинуясь, создали трибунал, приговоривший короля к смертной казни. Кромвель заставлял членов суда подписываться под приговором и вымазал одному из непокорных лицо чернилами; 30 января 1649 года Карл II был обезглавлен на площади у королевского дворца. С точки зрения законности это было обычное убийство; оно было нужно Кромвелю, чтобы самому стать королем.

После победы при Престоне многие солдаты почитали Кромвеля как посланца Господа Бога, и ему не стоило труда восстановить дисциплину в армии. Опираясь на верных солдат, новый диктатор смог подавить мятежи тех, кто требовал земли и равных избирательных прав. Кромвель чувствовал себя новым Цезарем и хотел решить земельную проблему методом Цезаря: он двинул армию на восставших ирландцев, со страшной жестокостью истребил треть населения Ирландии и заселил опустевшую страну английскими колонистами. Кромвель сражался за веру: ирландцы были для него сторонниками короля, католиками и врагами Христа, которые во время восстания перебили 100 тысяч англичан. Расправа над восставшими была ужасной: солдаты вырезали население городов, сжигали деревни, вешали на деревьях католических священников. Юношей и девушек тысячами бросали в корабельные трюмы, везли в Америку и продавали там в рабство.

Разгромив ирландцев, Кромвель обратился против Шотландии. Это был тяжелый поход, и полководцу снова пришлось сражаться в первых рядах и делить со своими солдатами кусок хлеба – в то время как заседавшие в парламенте купцы наживались на войне и бедствиях простого народа. Одержав новую блестящую победу, Кромвель послал предупреждение парламентскому "охвостью". "Отрешитесь от себя и пользуйтесь властью, чтобы обуздать гордых и наглых, – писал генерал. – Облегчите угнетенным их тяготы, прислушайтесь к стонам бедных узников Англии…" В сентябре 1651 года армия вернулась в Лондон; солдаты требовали роспуска остатков Долгого парламента – но парламент не соглашался на проведение новых выборов, тянул время и отказывался разойтись. В апреле 1653 года "охвостье" парламента – полсотни купцов и помещиков, наживших благодаря своей власти огромные состояния, – постановили, что останутся в парламенте навсегда и, в лучшем случае, дополнят его людьми, которым они доверяют. Узнав об этом, Кромвель, как был, в домашней одежде, поспешил в парламент. "Он осыпал парламент самыми грубыми упреками, – писал свидетель событий, – обвиняя его членов в том, что они не пожелали ничего сделать для общественного блага, что они желали навсегда сохранить за собой власть… Он вышел на середину зала и, продолжая свою бессвязную речь, крикнул: "Довольно, довольно, я положу конец вашей болтовне!" Затем, расхаживая по залу взад и вперед, как сумасшедший, и топая ногами, он воскликнул: "Вы полагаете, что это не парламентский язык, и я согласен с вами, но вы и не можете ожидать от меня иного языка. Вы не парламент, я говорю вам, что вы не парламент, я положу конец вашим заседаниям!" – и, обратившись к генералу Гаррисону, он приказал: "Позовите их сюда!" После этого полковник Уортли вошел в зал с двумя шеренгами мушкетеров. Когда сэр Генри Вэн заметил это, он громко крикнул с места: "Это нечестно! Это против морали и общественной нравственности!" "Ах, сэр Генри Вэн! – закричал Кромвель. – Боже, избави меня от сэра Генри Вэна!" Затем, взглянув на одного из членов, он сказал: "Вот сидит пьяница". "Другие – развратники", – сказал он, глядя на Уэнтворта и Мэртена. "Стащите его!" – закричал он Гаррисону, указывая на спикера. "Вы вынудили меня на это!" – кричал он вдогонку уходящим депутатам. Потом Кромвель подошел к секретарю и, выхватив у него заготовленный акт о роспуске палаты, сунул его себе под шляпу. Ему в глаза бросилась лежавшая на столе булава – символ власти спикера: "Что нам делать с этой безделушкой! Унесите ее прочь!" Когда все ушли, он запер двери парламента; на другой день один шутник написал на двери: "To be let", – "Сдается внаем".

Кромвель разогнал свергший короля Долгий парламент – и, как писал венецианский посол, "ни одна собака даже не тявкнула". Он еще не решался объявить себя королем и, по совету генерала Гаррисона, созвал парламент из пуритан, выдвинутых местными церковными общинами. Это были добродетельные люди, которые, по словам, Кромвеля, полагали, что "если кто имел 12 коров, то должен поделиться с соседом". Кромвель испугался, что такие попытки вызовут новую гражданскую войну, и с помощью мушкетеров распустил и этот парламент. Генерал Гаррисон, слишком много говоривший о бедных, был уволен – впрочем, Кромвель сделал все, чтобы не обидеть своих солдат; он дал им земли в Ирландии и за счет "колонизации" завоеванной страны отчасти решил земельную проблему (в Ирландию переселялись и английские бедняки, арендовавшие наделы у новых помещиков).

Однако, в целом, Кромвель решил поддержать порядок, установившийся после казни короля, – то есть поддержать новых собственников, которые нажились на "приватизации" земель короля и церкви. Установить какой бы то ни было порядок в условиях, когда в разных областях Англии все еще вспыхивали восстания и мятежи, можно было лишь с помощью диктатуры – Сжатие, война и голод всегда порождают диктатуру, и Кромвель шаг за шагом шел к диктаторской власти. Он не решился объявить себя новым королем и назвался лордом-протектором Англии – в действительности это было даже нечто большее, чем король. Кромвель стал самодержавным монархом и завладел той самой абсолютной властью, о которой мечтал Карл I; он поселился в королевском дворце Уайтхолл и подписывался Оливер II. Однако, в отличие от власти Стюартов, власть Кромвеля не была освящена традицией; она основывалась на силе армии и ореоле побед – поэтому он был вынужден содержать большую армию и постоянно подкреплять свою славу новыми войнами и победами. Эта политика требовала больших денег, и Англия изнемогала под бременем военных налогов – так что и крестьяне, и помещики, и даже купцы, приобретения которых охранял Кромвель, мечтали о его смерти.

3 сентября 1658 года Кромвель умер. Сохранились известия, что в этот день была страшная буря, срывавшая крыши с домов и потопившая множество кораблей. После смерти протектора власть оказалась в руках враждовавших между собой командиров армии, и один из них, генерал Монк, вступил в переговоры с сыном свергнутого короля, Карлом II: он считал, что лишь авторитет короля может спасти страну от новой междоусобицы. Карл пообещал, что объявит амнистию и не будет требовать назад "приватизированные" земли, – и в мае 1660 года парламент провозгласил его королем Англии. Прибыв в Лондон, новый король прежде всего распустил армию "железнобоких" и отменил военные налоги – а затем принялся за восстановление старых порядков. Купцы, скупившие по дешевке земли церкви, короля и его сторонников, были вынуждены вернуть их прежним владельцам; пуританское богослужение было снова запрещено, и власть над церковью перешла в руки назначаемых королем епископов. Члены трибунала, осудившего Карла I, в свою очередь, взошли на эшафот; полуистлевший труп Кромвеля был извлечен из могилы и вздернут на виселицу; потом у него отсекли голову и, надев на пику, выставили ее у Вестминстерского дворца. Все вернулось на круги своя – как будто и не было никакой революции и гражданской войны; все было, как полвека назад.

Конечно, проще всего было бы сказать, что ничего не произошло – обычная смута, после которой все осталось по-прежнему. Однако внимательный взгляд на события позволяет извлечь из истории какой-то опыт, какие-то знания, которые могут пригодиться в будущем. Прежде всего, Английская революция была результатом Сжатия, результатом крестьянских восстаний, которые вынудили короля запретить огораживания. События толкали Карла I к попытке государственного регулирования экономики, а пример соседней Франции подсказывал, что для этого нужна абсолютная власть. Карл I попытался стать абсолютным монархом, и это вызвало восстание "новых дворян" и купцов, объединившихся вокруг парламента. Противники короля желали не только восстановить свои права, но и по примеру соседней Голландии лишить короля власти – таким образом, в условиях Сжатия произошло столкновение между силами, желавшими преобразовать Англию по образцу Голландии или Франции. Противниками короля, кроме всего прочего, руководил материальный интерес: они стремились присвоить имущество короля и подчиненной ему церкви – а также и достояние всех своих врагов. Началась гражданская война, которая закончилась поражением короля, – однако война обернулась народными страданиями и разрухой, она добавила к демографическому давлению еще и военное давление – и военное Сжатие породило военную диктатуру. В ходе войны оружие оказалось в руках простого народа и армия стала выразительницей его чаяний – повторились события времен Цезаря и Помпея.

Оливер Кромвель стал новым Цезарем и разогнал аристократический сенат; он дал землю своим солдатам и отчасти решил земельную проблему за счет завоевания Ирландии. Однако в новом демографическом цикле все обстояло не так просто, как в древнем Риме: кроме нового Цезаря, на власть претендовал наследник древних Цезарей – Карл II. После смерти Кромвеля англичане сочли за лучшее возвратить власть сыну законного короля – и, таким образом, все вернулось к исходной точке. Сжатие оказалось недостаточно сильным, и ни Карлу I, ни Кромвелю не удалось утвердить абсолютную власть монарха. Социальный взрыв не привел ни к каким политическим переменам и обернулся лишь войной и гибелью значительной части населения. После этой катастрофы и переселения сотен тысяч англичан в Ирландию демографическое давление упало и голод на время ушел в прошлое – начался новый демографический цикл.

<< | >>
Источник: Сергей Александрович Нефедов. История Нового времени. Эпоха Возрождения. 2006

Еще по теме АНГЛИЙСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ:

  1. Итоги Английской революции
  2. § 38. Английская революция XVII в.
  3. 1.АНГЛИЙСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ XVII ВЕКА
  4. Французская революция XVIII в. Складывание революционной ситуации и начало революции (5 мая 1789 г.-10 августа 1792 г.)
  5. Формирование английской нации.
  6. Английская Реформация.
  7. Русско-английские отношения в XVI—XVII вв.
  8. Английская культура XVI в.
  9. 57. ТРАДИЦИЯ АНГЛИЙСКОГО ЭМПИРИЗМА
  10. Развитие английской торговли и промышленности.
  11. 1.2. Английский парламент
  12. Английские и французские колонии в Индокитае
  13. Вторая Английская республика
  14. Разрушение Кабула и вывод английских войск из Афганистана