<<
>>

6.2. Предприятия во взаимодействии с другими объектами

Предприятие как самостоятельный субъект экономики может успешно функционировать лишь во взаимодействии с многочис­ленным рядом других социально-экономических и природных объектов. Это в первую очередь обусловлено главным предназна­чением предприятия как производителя продукции для удовлет­ворения общественных потребностей, а также тем, что предприя­тие использует в качестве ресурсов средства труда, предметы тру­да и сам труд, привлекая их извне.

Часть из взаимодействующих с предприятием объектов нахо­дится полностью за пределами предприятия, часть — пересекает­ся с данным предприятием, а часть может рассматриваться как находящаяся внутри предприятия. Это не должно удивлять или вно­сить путаницу в представления о предприятии. Дело в том, что одни и те же объекты могут порой рассматриваться в различных про­странствах. Так, гражданин, для которого данное предприятие вы­ступает основным местом работы и который тем самым должен, с одной стороны, рассматриваться как часть предприятия, под­чиняться его внутреннему распорядку и традициям, является, с другой стороны, самостоятельным субъектом общества, имеет в этом качестве свои права и обязанности, поддерживаемые обще­гражданскими институтами.

Каковы типы взаимосвязей предприятия с другими объектами, состав этих объектов и их роль в деятельности предприятия? От ответа на этот вопрос зависит политика предприятия, направле­ния реформы предприятий и, в конечном счете, выбор желаемой институциональной структуры экономики в целом.

Разнообразные взаимодействия предприятия с другими объек­тами можно разделить на три группы:

■ сетевые взаимодействия, реализуемые в виде относительно устойчивых потоков в товарно-финансовых сетях между конкрет­ными экономическими субъектами или их фуппами;

• средовые— взаимодействия с социально-экономической сре­дой, т.е.

неопределенным и/или не постоянным множеством ад­ресатов;

• социальные — взаимоотношения между предприятием и отдель­ными гражданами или ограниченными социальными группами.

Суть излагаемой в данной главе концепции предприятия состоит в предположении о достаточно жесткой и специфической «вклю­ченности» практически каждого предприятия в структуру сетевых и социальных связей на фоне средовых влияний. Эти связи фор­мируют институциональные ограничения для краткосрочного по­ведения каждого конкретного предприятия и, в свою очередь, в долгосрочном аспекте становятся объектом совокупного влияния деятельности всех предприятий.

Перед тем, как перейти к основному предмету данной главы — анализу сетевых взаимодействий предприятия, остановимся крат­ко на средовых и социальных его взаимодействиях.

Начнем с взаимодействия предприятия с окружающей соци­ально-экономической средой. С одной стороны, на деятельность предприятий влияет нормативно-правовая и, более широко, вся институциональная среда данного государства. Кроме того, суще­ственны такие факторы макроэкономической среды, как сложив­шиеся тенденции общеэкономического роста (спада), размах без­работицы, динамика покупательной способности рубля, состоя­ние природной среды, предпринимательский и инвестиционный климат, склонности населения к сбережениям и вложению в кор­поративные ценные бумаги, отношение общества к труду, степень конфликтности или доброжелательности в обществе, привержен­ность моральным ценностям, дисциплинированность, уровень и степень самостоятельности и зрелости мышления индивидуумов, их политическая вовлеченность и ангажированность, другие харак­теристики общественного сознания и т.п. Это влияние осуществ­ляется как через людей, являющихся работниками, покупателями или инвесторами предприятия, так и через другие факторы про­изводства (качество, доставка, соблюдение контрактной дисцип­лины и т.д.).

С другой стороны, существует и обратное влияние предприя­тия (как института) на макроэкономические характеристики сре­ды.

Эти характеристики складываются из показателей макроэко­номического состояния, институциональной структуры и эконо­мической политики. Ясно, с одной стороны, что многие характеристики макроэкономических процессов, такие, как объем ВВП, промышленного производства, цены, степень занятости и др., представляют собой непосредственные функции (агрегаты) от показателей состояния микрообъектов — предприятий. С другой сто­роны, макроэкономическая политика любого более или менее де­мократического государства определяется общественным сознанием граждан (в зависимости от степени демократизации общества — ру­ководителей государства или более широких слоев). В свою очередь, это сознание зависит от уровня интеллектуального развития насе­ления, его социальной ответственности, способности к устойчи­вому выбору целей деятельности и целенаправленным действиям по их реализации, самостоятельности при формировании полити­ческих взглядов наряду с готовностью к конструктивному сотруд­ничеству при различии политических взглядов и других психоло­гических факторов.

Переходя к социальным функциям предприятия (заметим, что функции и взаимодействия — понятия одного порядка, поскольку каждая функция представляет собой устойчивый поток взаимо­связей между данным объектом и другими), отчасти уже затрону­тых при рассмотрении средового влияния предприятия, отметим, что в условиях крутых общественных поворотов, социальной не­стабильности предприятие как институт служит своеобразным «ос­тровком стабильности» в изменяющемся мире (не случайно один из английских терминов для обозначения предприятия «firm» имеет также значение «твердый», «устойчивый»). В условиях серьезных социальных пертурбаций именно предприятие для большинства людей с нормальным (не маргинальным) социальным статусом играет роль своеобразного «убежища». Дело даже не столько в оплате труда, с которой связана работа на предприятии, сколько в чувстве причастности к трудовому коллективу. Лишившись вме­сте с работой коллектива, окружения, человек (особенно воспи­танный в условиях доперестроечного периода) остро ощущает отчуждение и одиночество.

По сути возможность самореализации в труде, так же, как и самоуважение через уважение со стороны коллектива, выражают фундаментальные потребности и права че­ловека. Традиции же и идеалы индивидуализма, которые помога­ют выжить безработным в западном мире, не имеют достаточной силы в России. (Отметим в этой связи, что на данной стадии развития российского общества безработице должно противопо­ставляться не просто предоставление какой-либо работы или пособия по безработице, а включение потерявшего работу и трудоспособного индивидуума в коллектив реально действующе­го предприятия с учетом того, что не каждое предприятие под­ходит для любого работника.)

В дореформенный период значительные усилия общества на­правлялись на воспитание уважения к «людям труда», в частно­сти, к работникам сферы материального производства. Обратим внимание на то, что речь шла о труде как о процессе. В последнее время эта оценка уступила место иному комплексу отношений: смешанному с завистью преклонению перед «людьми результата», т.е. к людям, обладающим деньгами. В итоге истинное уважение как первичное признание объективной общественной значимости че­ловека практически исчезло, что затрудняет принятие и реализа­цию общественно согласованных решений, приводит к необосно­ванной конфронтации «всех против всех». Сейчас необходимы экстренные меры по повышению престижа работника промышлен­ности, воспитания в обществе уважения к производству как дея­тельности и к людям, его осуществляющим. Это должно делаться не за счет уменьшения уважения к другим профессиям, а за счет восстановления баланса.

Важную роль в этом процессе должны сыграть взаимодействия между нанимателями и работниками предприятия, представляю­щие собой своеобразную модель взаимоотношений в обществе. В западной литературе по менеджменту различаются два альтерна­тивных подхода к взаимоотношению работника и предприятия. Первый из них получил название «философия контракта», вто­рой — «философия судьбы». Согласно первому подходу единствен­ное, что связывает работника и фирму, — это контракт. То, что на­ходится за его (и, разумеется, общего законодательства) преде­лами, несущественно и не подлежит выполнению. Согласно второму подходу работника и фирму связывает не столько контракт, сколь­ко общая судьба. Будущее фирмы зависит от действий сотрудни­ка, а будущее сотрудника — от процветания фирмы. Сам контракт играет подчиненную роль, устанавливая лишь факт приема на ра­боту. Примерами первого подхода обычно считаются американс­кие предприятия с их четкими инструкциями для персонала и ог­раниченными взаимоотношениями с коллективом и руководством. Пример второго подхода доставляют японские предприятия, где неопределенность инструкций персоналу с лихвой компенсирует­ся горизонтальным взаимопониманием (порой бессловесным), мо­ральной ответственностью, чувством коллектива.

По нашему мнению, ни одна из этих форм социальных отно­шений на предприятии не свойственна типовому отечественному предприятию. Принадлежность к коллективу не рассматривается как «судьба», т.е. долговременное и непреоборимое обстоятельство, а контракт (причем обеими его сторонами — как работодателем, так и работником) не рассматривается как обязательное руководство к действию. Для взаимоотношений между работником и предпри­ятием в российских условиях наиболее характерной является свое­образная «философия гостя». Суть ее состоит в следующих особен­ностях взаимоотношений в треугольнике «работник — коллектив — директор»:

1) принадлежность к данному коллективу является (в отличие от первой модели) важным для данного периода, но временным (в отличие от второй модели) фактором;

2) обязательства работника по отношению как к коллективу, так и к руководству аналогичны отношениям участника застолья к собравшимся и к хозяину квартиры: членство в коллективе не накладывает безусловных обязательств на работника, но со сторо­ны коллектива должно быть проявлено уважительное отношение; руководитель поначалу пользуется уважением со стороны работ­ника ввиду статусного распределения ролей, однако очень быстро это распределение стирается, и статус перестает действовать;

3) в свою очередь, руководитель не считает работников неза­менимыми и допускает поступки, противоречащие трудовому до­говору (контракту). Однако по отношению к коллективу в целом директор считает неудобным без крайней нужды предпринимать действия, явно направленные против коллектива.

Сказанное не означает, что поведение работника, коллектива и руководства полностью отвечает одному их трех перечисленных вариантов. На поведение накладываются разнообразные ситуаци­онные особенности, влияют черты характера работника и руково­дителя, традиции коллектива. Однако в основе исходного осозна­ния ситуации лежит именно «философия», т.е. способ восприятия себя в окружающем мире.

Однако ни «философия гостя», ни (в значительной степени противоположная ей) «философия хозяина», о которой в востор­женных тонах много говорилось в начале перестройки, не отвеча­ют требованиям современного производства. Кроме того, они не отвечают нормам восприятия себя в окружающем мире, прису­щим демократическому и социально ориентированному обществу, а их воспроизводство через внутрифирменные отношения затруд­няет переход к обществу такого типа. Поиск концепции взаимо­отношений работника и предприятия, в наибольшей степени от­вечающей особенностям отечественного менталитета, нацио­нальным традициям и стоящим перед российским обществом актуальным задачам должен быть, по нашему мнению, продол­жен в направлении, приближающемся к «философии судьбы». Представляется, что такой подход не противоречит демократи­ческим основам общества (речь не может идти о 2), т.е. проблемы взаимоотношений между тремя и более субъектами; например, проблемы образования, управления и устойчивости финансово- промышленных групп.

В табл. 3 представлен фрагмент попытки такой структуризации применительно к проблемам предприятия. В заголовке и боковой части таблицы представлено (одно и то же!) множество социальных и экономических объектов, наиболее важных в контексте анализа ожиданий предприятия, а на пересечении столбца и строки запи­саны проблемы, возникающие в ходе реализации этих ожиданий. В список заинтересованных лиц и их групп не включен целый ряд значимых для предприятия агентов, как внутри (руководитель предприятия, члены совета директоров и др.), так и вне предпри­ятия (банки, региональная администрация, федеральные органы и т.д. Нет в таблице и важных для анализа институциональной роли предприятия разного рода посреднических элементов, чья роль в экономике становится все более значительной.

Таблица З

Взаимные ожидания предприятия и других экономических объектов

N

п/п

Экономи­ческие субъекты и подсистемы Данное предприятие Отрасль- потребитель Отрасль- поставщик Данная отрасль Участники фондового

рынка, акционеры

Коллектив предприятия Менеджмент предприятия
1 2 3 4 5 6 7 8 9
1 Данное предприятие Цели, проблемы и стратегия деятельности предприятия Спрос. Платежная дисциплина Вертикаль­ная интеграция Маркетинг. Информи­рованность предприятия о рынке Контрактная дисциплина. Качество (сырья, обо­рудования) Цены. Условия платежей Горизон­тальная интеграция Конкуренция Ликвидность акций

предприятия. Инвестиции. Участие акционеров в управлении

ГХюизводи-

тельность

труда.

Трудовая

дисциплина

Цели менедж­мента Квалифи­кация

менеджмента

Дисциплина

менеджмента

2 Отрасль- потребитель Контрактная дисциплина. Качество (продукции). Цены произво­дителя, посредника Проблемы внутри­отраслевой координации. С ырьевая конкуренция Ценовой сговор Межотрасле­вые потоки Межотрасле­вой баланс Межотрасле­вые товарно- финансовые потоки. Отраслевая вертикальая интеграция Котировка акций Солидар­ность трудовых коллективов Коррупция

менеджмента

предприятия

3 Отрасль- постав щж Спрос.

Финансовое

состояние

предприятия

Платежная

дисциплина НГП

Цены

Инвестиции,

Межотрасле­вые потоки. Межотрасле­вой баланс Г^зоблемы отраслевой координа­ции.

Сбытовая конкуренция. Ценовая политика

Межотрасле­вые товарно- финансовые потоки. Отраслевая вертикальная интеграция Котировки акций, вторичная эмиссия Солидар­ность трудовых коллективов Коррупция

менеджмента

предприятия

Продолжение табл. 3
1 2 3 4 5 6 7 8 9
капитальное строительство
4 Данная отрасль Г^юблемы внутриотраслевой координации и конкуренции Межотраслевы­е потоки. Межотраслевой баланс.

Межотраслевая интеграция

Межотрасле­вые потоки Межотрасле­вой баланс Межотрасле­вая интеграция Проблемы функциони­рования и развития данной отрасли Котировки акций, вторичная эмиссия Отраслевое профсоюз­ное движение Горизонталь­ная группи­ровка менед­жеров
5 Участники фондового рынка, акционеры Дивиденды Участие акционеров в управлении Спрос

Платежная

дисциплина

Контрактная дисциплина Качество (сырья, обо­рудования) Цены. Условия платежей Поддержка котировок акций

предприятий отрасли

Проблемы корпоратив­ного фондо­вого рынка. Ликвидность акций Производи­тельность труда Тру­довая дис­циплина Участие ак­ционеров в управлении Интересы и цели

менеджмента

6 Коллектив предприя­тия Занятость. Справедли­вая и

своевремен­ная оплата

Спрос Платежная дисциплина. Вертикаль­ная интеграция Контрактная дисциплина Качество (сырья, обо­рудования). 1^9НЫ. Условия платежей Отраслевое

профсоюзное

движение

Ликвидность акций

предприятия Инвестиции. Участие акционеров в управлении

Внутренние

проблемы

коллектива

Учет и защита

интересов

коллектива

Продвижение

кадров

7 Менеджмент предприятия Система оплаты

труда

менеджеров Перспективы роста

Спрос Платежная дисциплина Вертикаль­ная интеграция Контрактная дисциплина Качество (сырья, обо­рудования) Цены Условия платежей Отраслевая группировка менеджеров Ликвидность акций

предприятия Инвестиции. Участие акционеров в управлении

Управляе­мость коллектива Социальный статус и обеспечение менеджеров

Использование такой двумерной «шахматной» модели (табл. 3) в отличие от одномерной модели (табл. 2) позволяет ввести и ис­следовать понятия «прямых», «косвенных» и «полных» связей, ана­логичных соответствующим понятиям, применяющимся при ана­лизе межотраслевого баланса или, в более общей форме, в откры­той модели «затраты — выпуск» Леонтьева. В проекции на «стратегическую» плоскость элементы табл. 3 образуют основу так называемой стратегической конфигурации, компоненты которой должны быть учтены при анализе стратегического потенциала и стратегии предприятия. Использование табл. 3 позволяет также стро­ить стратегию предприятия исходя из комплексного охвата возмож­ных реакций на стратегические решения и по существу составлять «стратегические маршруты», определяющие последовательность уп­равления основными стратегическими факторами.

Как видно из табл. 2 и 3, система взаимных ожиданий (СВО) в принципе предъявляет практически к каждому предприятию тре­бования учета интересов и потребностей весьма значительного ко­личества субъектов, что делает поиск и принятие эффективных стра­тегических решений по внутренним и внешним вопросам управле­ния достаточно сложными. Существующая на российских предприятиях в виде акционерных обществ структура распределе­ния власти и управления между советом директоров, правлением и собранием акционеров не отвечает задачам создания баланса инте­ресов и фактически поддерживает, как это не раз отмечалось, власть весьма ограниченного круга исполнительной дирекции. Если это так, то соответствующий отпечаток имеют и управленческие реше­ния. Эмпирический анализ подтверждает этот вывод.

Итак, как мы видели, практически каждый действующий субъект экономики находится в фокусе ожиданий со стороны дру­гих субъектов и их групп и сам испытывает ожидания в отноше­нии их поведения, возможной реакции на те или иные факторы, в том числе на свои собственные действия. Именно система вза­имных ожиданий в совокупности с системой интересов, а не сам по себе институт «общественных институтов», служат базой для формирования (и, соответственно, объяснения) поведения эко­номических субъектов.

Рассматривая СВО более детально, можно убедиться, что каж­дый элемент этой системы характеризуется:

• субъектом ожидания, т.е. лицом (фиксированной группой или неопределенным множеством лиц), испытывающим данный вид ожиданий;

• объектом ожидания, т.е. лицом (группой, неопределенным множеством лиц или состоянием среды), от которых субъект ожи­дает тех или иных действий или другого изменения состояния;

• предметом ожиданий, т.е. ожидаемым состоянием или дей­ствиями объекта ожидания;

• степенью уверенности субъекта ожидания в реализации пред­мета надежд;

• вероятным временем исполнения ожиданий (лагом ожидания);

• чувствительностью целевого (т.е. являющегося предметом ин­тереса) поведения или состояния объекта ожиданий по отноше­нию к тем или иным факторам, в том числе действиям субъекта ожиданий (эластичностью ожидания по факторам).

В целом, зафиксировав субъект или объект ожидания, можно говорить о конфигурации ожиданий как системе отношений на множестве других объектов, рассматривая каждое из них с точки зрения предмета, степени уверенности, лага и эластичности ожиданий.

В зависимости от типа объекта различаются сетевые и средо- вые ожидания. Если объект ожиданий — конкретное лицо или груп­па лиц (они могут быть идентифицированы пространственно или функционально), то следует говорить о сетевых ожиданиях. Если объект ожиданий — природные, непредсказуемые или неизвестные явления, касающиеся изменения среды функционирования субъек­та, то такие ожидания относятся к средовым.

Весьма важной является еще одна из характеристик предмета ожиданий между экономическими агентами, на которой необхо­димо остановиться более детально. Речь идет о степени рациональ­ности ожиданий.

В экономической теории наиболее известны два вида ожиданий в зависимости от их формирования: адаптивные и рациональные (см., например, [17]). Под адаптивными понимают ожидания, сфор­мированные субъектом на основе предшествующих ожиданий с уче­том их коррекции на уже известную величину ошибки предшеству­ющего прогноза. Рациональные ожидания, напротив, основываются на всестороннем учете как прошлой, так и будущей информации, в частности, политики регулирования того фрагмента экономики, состояние которого является или влияет на предмет ожиданий. «Ра­циональность» ожиданий выражается здесь в том, что субъект не отказывается априори ни от какого источника информации и учи­тывает ее в соответствии с достоверностью и значимостью.

Позднее было предложено рассматривать и иррациональные ожи­дания, т.е. ожидания, формируемые на базе принципиально не­полной информации, точнее, информации, из которой лицом, принимающим решение, сознательно исключена существенная часть. Например, если вам известно множество случаев, когда дан­ное предприятие или банк не выполняли своих обязательств пе­ред покупателями, то надежды на то, что в случае, когда клиен­том планируете стать вы, обмана не произойдет, следует отнести к иррациональным. «Закрывать глаза» на возможные и неблаго­приятные для данного субъекта исходы — значит находиться в пле­ну иррациональных ожиданий.

Для формирования более операциональных определений было бы желательно дополнительнЬ уточнить понятия рациональных и иррациональных ожиданий, связав их с понятиями рационально­го и иррационального поведения экономических субъектов.

Напомним, что рациональным считается такое поведение субъек­та, при котором он в каждой ситуации принятия решений осуще­ствляет наилучший с точки зрения достижения определенной цели выбор из имеющихся у него возможностей. Насколько соответствует реальности предположение о рациональности поведения экономи­ческих агентов? Можно ли считать рациональным ожидание, что тот или иной субъект будет действовать рационально? По нашему мнению, ожидания такого сорта нельзя отнести к рациональным.

Дело в том, что в экономической реальности рациональность поведения реальных субъектов часто нарушается (по некоторым мнениям, она вообще редко встречается в реальности и должна рассматриваться исключительно как научная абстракция, см., на­пример, [18]). Причины прежде всего коренятся в особенностях по­веденческой психологии экономических субъектов. При этом дело здесь не только в неполноте имеющейся у субъекта информации и ограниченности возможностей ее переработки, как считает Г. Саймон. Даже предположив наличие полной и легко перераба­тываемой субъектом информации, мы можем констатировать, по крайней мере, пять возможных психологических факторов, спо­собных нарушить рациональность принятия решений и поведения субъекта.

1. Нежелание и/или неготовность уяснить и сформулировать це­левую установку в ситуации выбора («отвращение к целеполага- нию»).

Формулировка цели часто требует от индивидуума значитель­ных и не всегда оправдываемых усилий и затрат. Для экономичес­ких субъектов — реальных физических лиц часто просто невозможно или затруднительно выразить истинную цель функционирования в экономической среде, которая позволила бы осуществлять срав­нение альтернатив. Целенаправленное, последовательное поведе­ние является уделом сравнительно небольшой части людей. Если же субъектом является организация (предприятие, банк и т.п.), то говорить о цели такого субъекта можно лишь условно.

2. Нежелание осуществлять выбор или нерешительность в осу­ществлении выбора как действия, последствия которого нельзя обратить вспять («отвращение к необратимому выбору»).

Многим людям свойственно непреодолимое желание немедлен­но изменить сделанный выбор сразу после его осуществления. Что­бы понять такое поведение, следует учесть, что субъект лишается «свободы выбора» в тот же момент, в котором этот выбор сделан. Для свободолюбивых или нерешительных натур необратимые дей­ствия, в том числе выбор, крайне неприятны.

3. Нежелание оставаться в пределах известного множества до­пустимых альтернатив («отвращение к границам»).

Будучи поставленными в положение буриданова осла, многие люди стремятся разорвать круг имеющихся альтернатив, вернуть­ся «на шаг назад», на этап формирования альтернатив и изменить «поле выбора». Многие ощущают дискомфорт при приближении изнутри к границам множества допустимого выбора.

4. Затруднения при сравнении альтернатив («отвращение к рей­тинговой деятельности»).

Хорошо известны трудности субъективного формирования тран­зитивных отношений предпочтения на множестве подлежащих сравнению альтернатив. Некоторые индивидуумы обладают пони­женной «разрешающей способностью» сравнения, и альтернати­вы кажутся им либо несравнимыми, либо неразличимыми.

5. Нежелание остановиться на наилучшем варианте («отвраще­ние к экстремизму»).

Выбор «наилучшего», экстремального варианта для многих ин­дивидуумов представляется опасным, рискованным и не соответ­ствующим их внутреннему побуждению. Как показывают психоло­гические тесты, многие подсознательно стремятся к выбору вари­анта, находящегося «в верхней трети» шкалы оценок, но никак не наилучшего.

Все эти психологические факторы (в разной степени присущие различным субъектам, но в совокупности охватывающие своим дей­ствием, по-видимому, подавляющее их большинство) вынуждают думать, что рациональными следует считать ожидания, предпола­гающие лишь относительную рациональность поведения партнеров.

Перед тем, как ввести соответствующее понятие более строго, напомним понятие ограниченной рациональности поведения. Ог­раниченная рациональность предполагает выбор если не наилучше­го — что может быть или недостижимо ввиду недостаточного ин­формационного обеспечения выбора, или нежелательно ввиду не­обходимости слишком больших трансакционных издержек на анализ, отбор вариантов и реализацию выбора,—то одного из «удовлетворительных», т.е. достаточно близких в том или ином смысле к наилучшему из вариантов.

Заметим, что оба понятия — и рациональности и ограниченной рациональности поведения — носят, как легко увидеть, статичес­кий характер. Иными словами, рассматривается только сама ситу­ация выбора, в то время как предшествующие и последующие ситуации не входят в круг рассмотрения. Имеет смысл ввести еще одну версию понятия рациональности поведения, непосредствен­но связанную с динамическим, эволюционно-институциональным подходом к экономическим явлениям и процессам. Под процедур­но рациональным понимается такое поведение субъекта, при кото­ром выбор осуществляется в соответствии с некоторыми легко за­поминаемыми и применяемыми правилами, усвоенными и закреп­ленными в предшествующем опыте индивидуума.

Процедурная рациональность в принципе не отвергает возмож­ность выбора наилучшего или даже наихудшего варианта, однако считает экстремальные — наихудший и наилучший — варианты ма­ловероятными объектами выбора. Дело в том, что, как правило, экстремальные варианты неустойчивы, не являются самоподдер­живающимися и не закрепляются при формировании «рутин» — стабильных в долгосрочном плане процедур принятия решений. Выражаясь биологическим языком, такие варианты выбора не дают «потомства» и не воспроизводятся при дальнейшем развитии сис­темы. Это обстоятельство, интуитивно ощущаемое многими, де­лает более естественными некоторые средние варианты, дающие надежду на устойчивость. Следует еще учесть, что выбор экстре­мальных вариантов оказывается порой чересчур дорогостоящим для избирающего их субъекта, поскольку реализация таких вариантов требует переориентации имеющегося механизма функционирова­ния, усилий по координации агентов, затрат на информирование, обоснование принимаемого решения и т.д. Вместе с тем «пассио­нарные», т.е. наделенные повышенной энергетикой субъекты, склонные к экстремистским действиям, иногда демонстрируют выбор и реализацию экстремальных вариантов. Выход за пределы естественного выбора происходит лишь при формировании «эво­люционных прецедентов» — решений, сознательно направленных на устойчивое изменение сложившихся тенденций.

Если признать процедурную рациональность выбора наиболее реалистическим способом поведения, то рациональными в отноше­нии партнера следует считать такие ожидания, которые предпо­лагают его процедурно-рациональное поведение.

Как уже отмечалось, далеко не все ожидания охватываются рам­ками рациональных. Однако отказ от рациональных ожиданий мо­жет дорого обойтись для экономического субъекта. Если предпо­лагать равновозможными все варианты действий партнера (зани­женные ожидания), то для полной и эффективной защиты от любых негативных последствий его действий необходимы весьма высокие затраты (на сбор информации, охрану, составление и кон­тролирование условий контрактов и т.п.). Подобным же образом неучет возможностей оппортунистического поведения (завышен­ные ожидания) может потребовать высоких издержек для ликви­дации негативных для данного субъекта последствий. Таким обра­зом, рациональность ожиданий — в каком-то смысле самая деше­вая экономическая политика.

Если речь идет о средовых ожиданиях, то, поскольку измене­ние состояний среды не имеет целевой направленности, сравни­вать их можно лишь по «степени благоприятности» для данного субъекта. Оценивая будущее состояние среды в условиях неопре­деленности, он ориентируется на ту или иную степень благопри­ятности исходов. Упрощая картину, можно говорить о минималь­но, средне или максимально благоприятном для данного субъекта состоянии среды. В этих условиях рациональность субъекта ожида­ний проявляется в том, что он предполагает некоторый средний (но не минимальный и не максимальный!) уровень благоприят­ности будущего состояния среды.

Таким образом, рациональные ожидания связаны с надеждой на процедурно-рациональное поведение партнеров и отказом от ориентации на наилучшее для субъекта ожиданий сочетание нео­пределенных факторов. Напротив, ожидания, априорно рассчитан­ные на экстремальное или иррациональное поведение партнеров, следует считать иррациональными.

В качестве примеров субъектов, склонных к иррациональным ожиданиям, можно привести Манилова и Собакевича — полярных в каком-то смысле персонажей повести «Мертвые души» Н.В. Го­голя. Если Манилов (в согласии со своей фамилией) демонстри­рует завышенные и чрезмерно оптимистические ожидания, то Со- бакевич, напротив, исключительно негативно относится ко всем известным ему гражданам города, и его ожидания очевидным об­разом занижены.

Степень уверенности предприятия в реализации объектом ад­ресованных ему ожиданий колеблется в зависимости от контра­гента от минимального уровня до полной уверенности (зачастую такого рода ожидания оказываются неоправданными).

Лаг ожиданий в деятельности предприятий по отношению к внешним объектам обычно не превышает года, по отношению к внутренним — носит более долгосрочный характер. (По той же причине, по которой большинство внешних контрактов предпри­ятия носит специфицированный и краткосрочный характер, а большинство внутренних — слабоспецифицированный и долго­срочный.)

Ожидания являются одним из мощных факторов формирования (заметим — и функционирования) современного рынка. Однако, по мнению Л, Мясниковой [16], данный фактор выступает как равно­правный с информационным фактором, причем если последний действует через сознание экономического агента, то первый — че­рез подсознание. Нам представляется, что оба эти фактора действу­ют и на сознательном и на подсознательном уровне, причем ожи­дания определяют потребность в той или иной информации, в то время как информация, в свою очередь, оказывает влияние на фор­мирование и коррекцию ожиданий. Соотношение между СВО и ин­формационным полем примерно такое же, как между знаниями и данными. Ожидания определяют каналы получения данных, а те, в свою очередь, пройдя определенный процесс и период накопле­ния, формируют новые каналы-ожидания.

Ожидания формируют не мотив поведения (эту функцию ис­полняют интересы), а лишь контекст появления того или иного мотива, т.е. среду и ограничения на формирование поведенчес­ких мотивов.

Говоря о предмете ожиданий, составляющих основу СВО, мож­но отметить, что по большей части предметом ожиданий являет­ся не столько сама реакция того или иного экономического субъек­та на те или иные факторы, в том числе на поведение самого ожи­дающего субъекта, сколько границы, предельные характеристики такой реакции. Система взаимных ожиданий нарушается, если по­ведение выходит за предполагаемые границы. Важно понимать, что при этом нарушение СВО в пределах одной бинарной связи мо­жет вызвать цепную реакцию нарушений (в качестве примера на­помним цепную реакцию обманутых ожиданий из известного сти­хотворения Е. Евтушенко «Со мною вот что происходит...»). По­этому в обычной обстановке СВО поддерживается мощным институциональным аппаратом, обеспечивающим ее устойчивость. В условиях экономического кризиса СВО подвергается тяжелым ис­пытаниям.

Следует, наконец, сказать и о том, что систему взаимных ожи­даний вовсе не следует воспринимать как некое прокрустово ложе экономики, ограничивающее инициативы экономических агентов. Скорее ее можно сравнить с сетью дорог, проложенных в трудно­проходимой местности и облегчающих передвижение. Можно сойти с дороги, но тогда передвижение замедлится и станет дорогосто­ящим. В.М. Полтерович приводит пример формирования институ­циональной нормы, рассматривая поведение группы мотоциклис­тов в необжитой, но обустроенной дорогами местности. Часть мотоциклистов предпочитает левостороннее движение, часть — пра­востороннее. После первоначального-хаоса должно установиться равновесие на базе формирования правил дорожного движения (ка­ких именно — зависит или от преобладания «лево-» или «право­сторонних» мотоциклистов или от случайного стечения факторов, вызвавших очередную аварию и/или определивших ее воздействие на мотоциклистов). При этом каждый участник движения ожида­ет от других следования этой норме, а нарушение этих ожиданий хотя бы одним мотолюбителем может оказаться не только гибель­ным для него и других участников движения, но и разрушитель­ным для всей рассматриваемой СВО. Поэтому-то обычно прису­щая СВО слабая устойчивость компенсируется соответствующими институциональными мерами: появляются законы и регулировщи­ки, следящие за их соблюдением.

Вообще говоря, имеет место следующая закономерность: чем слабее система взаимных ожиданий, тем более сильной должна быть институциональная структура, требующаяся для сохранения стабильного развития общества.

Существенной частью системы взаимных ожиданий является, как упоминалось выше, система взаимного доверия (СВД). По су­ществу доверие одного экономического субъекта по отношению к другому представляет собой ожидание добросовестного (неоппор­тунистического) поведения последнего в ситуации, когда первый субъект добровольно поставил достижение своих интересов в за­висимость от действий второго субъекта (например, передал свои средства в доверительное управление). Нет нужды подробно оста­навливаться на роли доверия в системе экономических взаимоот­ношений в рыночной экономике. Доверие инвесторов к структу­рам-реципиентам, граждан — к руководителям государства, работ­ников предприятий — к их директорам и другие аспекты влияния «фактора доверия» на экономику детально рассмотрены в работе [15]. В этой работе Б.З. Мильнер справедливо отмечает, что «ук­репление доверия между экономическими партнерами — прямой путь к снижению совокупных общественных издержек». При этом «для завоевания доверия требуется достаточно много времени и существенных доказательств искренности намерений, добросове­стности действий, правомерности принимаемых шагов и решений», в то время как «доверие может быстро сменяться недоверием даже при незначительных сбоях». Таким образом, система взаимного до­верия как часть системы взаимных ожиданий (кстати говоря, да­леко выходящая за пределы подсистемы рациональных взаимных ожиданий) — весьма хрупкая и вместе с тем дорогостоящая для общества структура, так что обращаться с ней следовало бы крайне осмотрительно. К сожалению, на практике социально-экономичес­кая политика на всех уровнях управления — от предприятия до го­сударства в целом — не учитывает необходимость поддержания и укрепления системы взаимного доверия рыночных агентов и сис­темы взаимных ожиданий, основанных на взаимном доверии.

<< | >>
Источник: Под рук. акад. Д. С. Львова. Институциональная экономика: Учеб. пособие — М.: ИНФРА-М, — 318 с. — (Серия «Высшее образование»).. 2001

Еще по теме 6.2. Предприятия во взаимодействии с другими объектами:

  1. Взаимодействие Счетной палаты с другими контрольными органами РФ
  2. 38. Взаимодействие Счетной палаты с другими контрольными органами РФ
  3. Взаимодействие налоговых органов с другими государственными органами
  4. 10.2. Технология работы службы маркетинга и ее взаимосвязь с другими подразделениями предприятия
  5. 1.4. Взаимоотношения предприятий с бюджетом, внебюджетными фондами, коммерческими банками, другими контрагентами
  6. Взаимодействие банков и предприятий
  7. ЛЕКЦИЯ № 8. Взаимодействие банков и предприятий
  8. 7.4. Процессы взаимодействия служб безопасности и управленияперсоналом предприятия
  9. 2.3. Предпринимательский риск. Взаимодействие финансового и операционного рычагов и оценка совокупного риска, связанного с предприятием
  10. Глава VIII. Социальные взаимодействия: средства обмена, всеобщие виды и формы взаимодействий
  11. § 5.3. ТОРГОВЫЙ ОБОРОТ ПРОИЗВОДСТВЕННЫХ АКТИВОВ ПРЕДПРИЯТИЯ§ 5.3.1. Предприятие как объект права
  12. ГЛАВА 10. ПРЕДПРИЯТИЕ - ОБЪЕКТ ГОСУДАРСТВЕННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ 10.1.
  13. Риски предприятий как объект управления, их виды и особенности
  14. Глава I. Предприятие как объект организации и управленияперсоналом
  15. Глава 1 Предприятие как субъект и объект предпринимательской деятельности 1.1
  16. Связь с другими социальными институтами