<<
>>

5.4. "Российский проект" в геоэкономике

Рассматривая особенности основных геоэкономических ре­гионов нельзя не затронуть и роли в их развитии России.

Отношения с Новым Севером и Западом для нашей страны достаточно противоречивы.

Во многом это связано с тем, что Россия, лишенная на протяжении длительного времени соб­ственной внятной стратегической инициативы и конструкции, оказывается встроенной в активно создаваемую чужую, закреп­ляющую за ней роль управляемого объекта, сокращая таким образом пространство суверенности, сужая спектр геоэкономи­ческих возможностей страны и ее значимых стратегических инициатив в наступившем столетии.

Более активная роль России возможна в развитии Нового Востока. Именно здесь, в АТР, РФ непосредственно соприкаса­ется с крупнейшими (кроме ЕС) экономиками мира — США, Японией и Китаем, АСЕАН, Индией и быстро растущими стра­нами Латинской Америки. Кроме того, этот геоэкономический регион представляет для нашей страны сферу жизненно важ­ных интересов: две трети России находятся в Азии, здесь про­живает более 30 млн российских граждан и сосредоточено 60­80% запасов стратегически важных ресурсов мирового значе­ния — от леса, пресной воды, цветных и редких металлов до нефти, газа, каменного угля и т.

д. АТР является единственным регионом мира, с которым Россия стабильно увеличивает объем торговли (на его долю приходится почти 15% внешнеторгового оборота России), однако РФ не смогла занять рынки АТР. Присутствие ее в экономическом пространстве АТР крайне низ­ко и составляет менее 1%[131].

Активизация роли нашей страны в рамках Нового Востока сопряжена с решением следующих задач:

— поддержание стабильности и экономического роста как страны в целом, так и особенно ее восточной части, которая вы­ступает локомотивом интеграции России в АТР;

— обеспечение безопасности, суверенитета и территори­альной целостности России;

— обеспечение наиболее благоприятных внешних условий для развития страны, осуществление политики внутренних пре­образований;

— адаптация и активное включение в интеграционные про­цессы в АТР на принципах равенства и открытости.

Задача включения России в региональную интеграцию ин­ституционально отчасти решена с принятием страны в состав АТЭС. Это тем более важно, что в 2011 г. на участников этой орга­низации приходилось 57% мирового ВВП, 48% оборота между­народной торговли, более 40% объема прямых иностранных ин­вестиций и около 40% населения мира[132].

Вступление России в формирующееся объединение АСЕАН+3 является проблематичным в силу различных культур­ных, политических и экономических причин. Поэтому наиболее предпочтительной для страны многие исследователи считают интеграцию как на многосторонней, так и на двусторонней осно­ве с упором на развитие торгово-экономических связей и защиту экономических интересов (рыболовство в экономических зонах стран Восточной и Юго-Восточной Азии, продвижение проектов в атомной и гидроэнергетике, добыче и переработке нефти, прода­же военной техники и вооружения и др.). Такой подход во многом определяется сложившимся в последнее время разделением тру­да между регионами страны, где азиатской части России по суще­ству отводится роль только производителя продукции сырьевых отраслей. По данным на конец 1990-х гг. на долю восточных райо­нов приходилось около 25% производства электроэнергии, более 50% производства продукции топливной промышленности, более 50% производства цветной металлургии, примерно 20% продукции лесной и деревообрабатывающей, пищевой и рыбной промышлен- ности[133]. При этом стратегической слабостью российского Дальнего Востока — "окна в АТР" — является разительный дисбаланс меж­ду богатыми природными ресурсами и большим ресурсным потен­циалом экономического развития региона, с одной стороны, и его малонаселенностью — с другой. Этот дисбаланс не позволяет рас­считывать на формирование емкого дальневосточного рынка и соб­ственных накоплений, необходимых для создания современной экономической инфраструктуры и использования природных ре­сурсов для социально-экономического развития региона.

Поэтому в экономическом аспекте для России жизненное значение имеет использование азиатско-тихоокеанских капиталов, рынков и ин­теграционных дивидендов в интересах подъема его экономики.

Однако ориентация на преимущественное развитие сырь­евого сектора при всех существующих опасениях потери стра­ной и этой ниши мирового рынка вряд ли может считаться вы­игрышной стратегией в нарастающей конкурентной борьбе. Та­кой подход оставляет Россию в рамках заведомо устаревшей торгово-посреднической модели внешнеэкономического сотруд­ничества. Мизерный удельный вес страны в мировой торговле фактически исключает страну из мировых воспроизводствен­ных циклов. Россия выбрасывает "вовне" свои ресурсы, сохра­няя структурно перекошенный товарооборот и структурную деформацию экономики с гипертрофированно развитым метал­лоемким и энергоемким циклопическим машиностроением.

С этой точки зрения можно согласиться с мнением А. Не- клессы, что сохранение ресурсо-сырьевого направления дея­тельности обозначает для страны все большее слияние с про­странством Глубокого Юга и при криминализации экономики и общественной жизни, огромной финансовой задолженности и др. предрекает наихудшую перспективу для России в международ­ном сообществе и мировом хозяйстве XXI в. Необходимость пре­одоления действия негативных для отечественной экономики факторов требует формирования особой стратегии прорыва на основе учета геоэкономических интересов страны. Важнейшей целью стратегии должно стать создание воспроизводственной (геоэкономической) модели внешнеэкономического сотрудниче­ства. Очевидно, что в выработке такой стратегии геоэкономи­ческий регионализм может сыграть особую роль.

Развитие тихоокеанского геоэкономического региона пред­полагает смену приоритетов внешней политики государства, так как главным направлением внешнеполитической активности Рос­сии в дальнем зарубежье устойчиво выступает Западная Евро­па, на которую приходится около трети обменов зарубежными визитами. В последнее время российская внешняя политика ста­ла более диверсифицированной, особенно за счет развития и во­зобновления контактов со странами Азии.

В этом плане перспек­тивным направлением должна стать активизация отношений с развивающимися странами Востока. Возможные выигрыши от реализации такой политики для России показаны на рис. 33.

Расширение доли России на мировом рынке вооружений

Преимущества развития восточ­ной политики для России

Стабилизация по­литической ситуа­ции в стране и на ее границах

Расширение использова­ния научно-технического и промышленного потен­циалов

Решение проблемы де­фицита продовольствия за счет импорта из разви­вающихся стран

Рис. 33. Преимущества повышения активности Российской Федерации в АТР

Таким образом, в формирующейся системе регионального разделения труда РФ может найти себе место, определяемое на­личием не столько традиционных сырьевых ресурсов, сколько так называемого человеческого капитала. Тем более что согласно док­ладам ООН о развитии человека за 2003-2010 гг. ряд индексных показателей, в том числе уровень образования, по нашей стране существенно не отличается от показателей развитых стран и зна­чительно превосходит соответствующие показатели КНР[134]. Од­нако такое положение не может сохраняться долго, ибо за после­дний период КНР демонстрирует один из наиболее быстрых тем­пов прогресса в развитии человеческого потенциала среди стран среднего уровня развития. К тому же в Китае начинают осозна­вать, что нынешняя модель развития на основе внутренней мо­билизации ресурсов имеет пределы, и дальнейшее ускорение экономического роста будет требовать технологического прогрес­са на основе внедрения инноваций, которые невозможны без вло­жения высококачественного человеческого капитала. Реализация этого подхода, как представляется, имеет стратегическое значе­ние, в том числе и для активизации России на международном рынке образовательных услуг.

Проблема непосредственной экономической выгоды долго­срочного геоэкономического проекта РФ весьма непроста, учи­тывая и сложность оценки рыночной стоимости интеллектуаль­ного продукта, и "схваченность" мировой торговли наиболее популярными его видами (скажем, в сфере программного обес­печения или аппаратной части информационной индустрии). Имеющиеся приблизительные оценки совокупной интеллекту­альной собственности России оперируют все же цифрами по­рядка нескольких сотен миллиардов долл. (правда, при этом следует учитывать постоянно происходящее "размывание" этих активов как за счет их интенсивной, демпинговой утечки за ру­беж, так и просто за счет устаревания). Потенциал же ежегод­ного объема производства интеллектуального продукта в стра­не оценивается специалистами до нескольких десятков милли­ардов долларов. (Интересно отметить, что, по замечаниям А. И. Неклессы, человеческий капитал России и сейчас работа­ет, но преимущественно по прямым связям с североатлантичес­ким регионом и, возможно, еще в большей степени с экономи­ческими субъектами Большого тихоокеанского кольца. При этом сделки совершаются в серой зоне, на 99% используя ресурсы Интернета.) Создание же условий для эффективной легальной работы инновационных ресурсов будет содействовать возник­новению воспроизводственной модели внешнеэкономического сотрудничества, что позволит России, "вписавшись" в геоэко­номическое пространство стран-лидеров СВА на правах стра­тегического партнера, подключиться к мировым воспроизвод­ственным циклам.

Ориентация на создание воспроизводственной модели внешнеэкономических связей (ВЭС) в рамках нового региона­лизма может способствовать и решению проблем внутреннего российского регионализма. В современной России сложилось так, что региональные органы власти, как правило, мотивиро­ваны скорее геоэкономическими, чем геополитическими сооб­ражениями. Переплетение геоэкономики и геополитики особен­но заметно на примере приграничных регионов, которые вынуж­дены решать реальные проблемы жизнеобеспечения, в том чис­ле с помощью ресурсов экономической интеграции с зарубеж­ными партнерами. Заинтересованность региональных властей в приграничном сотрудничестве способствует появлению и вне­дрению в практику новых моделей международного взаимодей­ствия.

Однако приверженность регионов геоэкономической стра­тегии не означает бесконфликтности в ее реализации. К приме­ру, зависимость от иностранных товаров или рабочей силы мо­жет иметь негативные геоэкономические последствия для ре­гионального хозяйства. Ярким доказательством этого является вполне обозначившаяся товарная и демографическая экспан­сия Китая на Дальнем Востоке. К еще более опасным результа­там могут привести часто предлагаемая в качестве "панацеи от бед" интеграция через разные совместные проекты, свободные экономические зоны.

Геоэкономический подход должен внести существенные коррективы в формирование российской внешней и внутренней политики с учетом интересов национальной, а в ее рамках и ре­гиональной безопасности: защита не только суверенитета и су­веренных границ, но и далеко вынесенных за национальные рам­ки геоэкономических границ как зон экономического влияния. Такой подход, как представляется, предполагает серьезный анализ на всех уровнях власти и выбор для осуществления толь­ко тех проектов, которые отвечают по крайней мере двум тесно взаимосвязанным требованиям. С одной стороны, способствуют действию центростремительных, а не центробежных сил в рам­ках формирующейся модели отечественного федерализма, с другой — прямо или косвенно содействуют созданию условий для формирования воспроизводственной модели внешнеэконо­мического сотрудничества. Это означает, что, во-первых, вклю­чение России в тихоокеанское геоэкономическое пространство должно проходить не только через отдельные регионы, испы­тывающие давление двойного провинциализма: собственного центра и азиатского регионализма. Поэтому проблему регио­нальной интеграции для нашей страны необходимо рассматри­вать как проблему стратегического "вписывания" всей России в геоэкономику региона. Во-вторых, остро необходимое для стра­ны создание воспроизводственной модели ВЭС может, безуслов­но, начинаться с точек роста — отдельных регионов, обладаю­щих определенными конкурентными преимуществами. При этом важно не просто извлечь выгоду из своего географическо­го положения или даже правильно позиционироваться, необхо­димо определить, какие факторы внутрирегионального разви­тия могут поддерживать геоэкономические интересы других стран. (Игнорирование этого положения, проявившееся, напри­мер, в отсутствии условий массированного привлечения финан­совых ресурсов для создания инфраструктуры для работы ино­странного капитала, стало причиной неудачи эксперимента по развитию свободных экономических зон — СЭЗ — в России.) С точки зрения учета этих требований особого внимания должна заслуживать стратегия создания на территории России единой коммуникационной системы — своего рода транспортного плац­дарма, соединяющего ЕС и АТР и позволяющего стране стать не­обходимым участником воспроизводственного процесса региона.

<< | >>
Источник: Черная И. П.. Геоэкономика: Учебное пособие / И. П. Черная. - М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°», — 248 с.. 2012

Еще по теме 5.4. "Российский проект" в геоэкономике:

  1. 1.4.8. Определение понятий "капитальный ремонт" и "реконструкция"
  2. 15.3. ПАРИТЕТ ОПЦИОНОВ "ПУТ" И "КОЛЛ"
  3. 1.4. "Надомники": кровавые "подвиги" гомосексуалистов
  4. 4.5.3. Порядок перехода с "оплаты" на "отгрузку"
  5. "БОЛЬШИЕ ИДЕИ" В РОССИЙСКОЙ ПОЛИТИКЕ
  6. Раздел IX. "БОЛЬШИЕ ИДЕИ" В РОССИЙСКОЙ ПОЛИТИКЕ
  7. Глава 3. МОЖНО ЛИ ВОЗРОДИТЬ ИДЕЮ «ТРЕТЬЕГО РИМА"? КОНЕЦ КОНЦЕПЦИИ "ОБЩЕГО ДОМА"
  8. Налоговый учет при смене объекта налогообложения Переход с объекта "доходы минус расходы" на объект "доходы"
  9. 2.3.5. Приложение N 5 "Расчет распределения авансовых платежей и налога на прибыль в бюджет субъекта Российской Федерации организацией, имеющей обособленные подразделения"
  10. Пример банковского WWW-сервера в России (Сервер банка "Российский Кредит")
  11. Заполнение раздела 3 "Сведения, необходимые для применения налогоплательщиками налоговой льготы, установленной подпунктом 1 пункта 1 статьи 239 Налогового кодекса Российской Федерации" Декларации и раздела 3.1 "Расчет соответствия условий на право применения налоговых льгот, установленных абзацами вторым и третьим подпункта 2 пункта 1 статьи 239 Налогового кодекса Российской Федерации" Декларации