<<
>>

СЕВЕРНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ

Ольвия

Из рассказа Геродота (IV, 17, 78 и сл.), по-видимому, лично побывавшего в Ольвии, можно заключить, что в его время она была уже большим, обне-сенным стенами и башнями городом, оживленно тор-говавшим с окружающими ее местными племенами.

Б.

В. Фармаковский, исследуя ольвийское городище, обнаружил в западной его части остатки мощных оборонительных сооружений. Исследование этих сооружений с полной очевидностью показало, что они представляют собой прекрасный образец греческого строительного искусства V в. до н. э. Ар-хеологические исследования окрестностей Ольвии также установили следы целого ряда греко-скиф-ских поселений, расположенных по обоим берегам лимана и нижнего течения Буга. Многие из них, по- видимому, существовали уже в VI—V вв. до н. э.

При расследовании этих поселений, точно так же как и при расследовании более далеко отстоящих от Ольвии скифских городищ и погребений, неизменно находят наряду с местной керамикой скифских типов и многочисленные вещи греческой работы.

Часть этих вещей была привезена сюда из самой Греции, часть сделана в Ольвии.

Таким образом, сообщаемые Геродотом сведения о торговых сношениях Ольвии с большой, населенной местными земледельческими племенами терри-торией находят себе полное подтверждение в археологическом материале.

Ольвия. Крепостные стены V в. до н. э.

Многолетние систематические раскопки самой Ольвии раскрыли в ней многочис-ленные следы собственного ремесленного производства, существовавшего уже в VI в. до н. э., и не менее яркие следы широкой торговой деятельности. Находки в культурных слоях ольвийского городища керами-ческих изделий ионийского, родосского, самосского, коринфского, халкидского, аттического и навкратийского происхождения, так же как и вещей из греческих городов-колоний Причерноморья, удостоверя-ют сношения Ольвии со многими эллин

скими центрами.

Из всех этих мест в Ольвию систе-матически ввозились вина, оливковое масло, художе-ственные изделия, ткани и другие изделия греческого ремесла. Часть импортируемых товаров потреб-лялась самим населением города, более значительная перепродавалась местному населению. В свою оче-редь Ольвия усиленно экспортировала скупаемый ею у местных племен хлеб, другие виды местного сырья и, очевидно, рабов. Особенно тесные экономические и политические связи Ольвия поддерживала со сво-ей метрополией — Милетом.

Развитие торговли рано вызвало необходимость чеканки в Ольвии собственной монеты. Наиболее древние выпуски ольвийской монеты датируются гранью VI—V вв. до н. э. В этом отношении Ольвия, впрочем так же как и Пантикапей, значительно опе-редила многие другие причерноморские города — колонии греков. Своеобразие утвердившейся в Оль- вии денежной системы состояло в том, что в этом городе денежная чеканка в отличие от всех других греческих народов начинается с выпуска не электра или серебра, а меди. Древнейшие из известных нам оль- вийских монет были медными литыми. При раскопках Ольвии неизменно находят так называемые «рыбки», или «дельфины» — медные литые денежные знаки в виде дельфина. В дальнейшем «рыбки» вытесняются чеканными монетами обычной формы, но медь продолжает сохранять свое значение.

Весьма интересные сведения о денежном обращении содержатся в дошедшем до нас специально по-священном этому вопросу ольвийском декрете. Из этого декрета мы узнаем, что в первой половине IV в. в Ольвии одновременно обращалась медь, чеканная серебряная монета и электровые кизикины — монета, выпускавшаяся городом Кизиком; в рассматриваемое время в расчетах на внешнем рынке кизикины получили распространение по всему Черноморскому побережью. Главная цель декрета состояла в том, чтобы обеспечить наиболее благоприятные условия для обращения ольвийской монеты и одновременно установить правила обмена ее на другие деньги. Со-гласно одному из этих правил кизикины могли непо-средственно обмениваться на ольвийскую медь.

Таким образом, медь и в это время не утратила своей ведущей роли на ольвийском рынке.

Для экономической жизни Ольвии весьма ха-рактерно, что ее собственное ремесленное произ-водство давало продукцию не только для удовлетво-рения нужд городского населения, но также и на широкий сбыт.

Амфора, из Чертомлыцкого кургана близ Никополя.

Серебро. IV в. до н. э.

Некоторые из вещей так называемого звериного стиля, находимые в курганных погребениях, разбро-санных по северочерноморским степям, судя по ряду признаков, были сделаны руками ольвийских ремес-ленников '. Известно также, что в Ольвии вырабаты-валась посуда не только греческих, но и местных скифских типов, явно рассчитанная на вкусы местных ее потребителей. Тесное общение Ольвии с окружа-ющими ее племенами способствовало развитию процесса ассимиляции греческих колонистов с местным населением. В первую очередь сильное воздействие

Гребень, из кургана Солоха близ Никополя.

Золото. IV в. до н. э.

греческих форм быта испытали на себе племена, на-ходившиеся в непосредственной близости от города. Геродот называет ближайшее к Ольвии местное племя каллипидов племенем эллиноскифским. В ольвий- ской эпиграфике несколько позднего времени мы встречаемся с не менее характерным термином «мик- сэллины», служившим для обозначения, следует думать, достаточно многочисленной группы ассимили-ровавшегося с греками местного населения. По-ви-димому, большая часть этого населения проживала в уже упоминавшихся греко-скифских поселениях вблизи Ольвии. Впрочем, как о том свидетельствуют встречающиеся на территории ольвийского некропо-ля могилы со скорченным трупоположением и скифскими вещами в составе погребального инвентаря, представители местных племен жили и в самом го-роде '. Находившиеся на более далеком расстоянии от Ольвии районы в меньшей степени испытывали на себе эллинизирующее влияние этого города. Здесь оно затрагивало преимущественно лишь верхний слой местного общества — скифскую племенную знать.

Находки дорогих художественных изделий греческой работы в богатых скифских погребениях по-казывают, что племенная знать была главным их по-требителем. Прямая и косвенная эксплуатация более широких слоев местного населения сближала ее с ольвийскими рабовладельцами.

Яркий образ эллинизированного представителя скифской племенной знати дает Геродот в своем рас-сказе о царе Скиле. Согласно этому рассказу, Скил был сыном скифского царя Ариапифа, родившимся от его жены-гречанки родом из западнопонтийской Ис- трии. От матери Скил научился греческому языку и грамоте. Унаследовав от отца власть, Скил проявил себя приверженцем всего греческого. Вместе со своей женой-скифянкой он по месяцу и более проживал в Ольвии. Здесь у него был свой, построенный на гре-ческий лад дом, украшенный мраморными сфинкса-ми и грифонами. В Ольвии Скил переодевался в гре-ческое платье и во всем придерживался греческого образа жизни, вплоть до участия в греческих культах. Приверженность к греческим обычаям и религии до-рого обошлись Скилу. Как-то раз скифские дружин-ники Скила увидели своего царя участвующим в вак-хическом праздновании Диониса. Когда об этом узнали в находившемся за городом скифском войске Скила, вспыхнул бунт. Восставшие убили Скила и провозгласили царем его брата. «Так, — пишет Ге-родот, — оберегают скифы свои обычаи и так сурово карают тех, кто заимствует чужие» (IV, 80).

Население города и его культура, в свою очередь, также, несомненно, испытывали на себе влияние ме-стной среды, однако в первые века существования Ольвии в облике города, насколько мы можем судить, преобладали еще черты типичного эллинского полиса. Об этом с достаточной ясностью говорят раскрытые раскопками ольвийского городища памятники ольвийского строительного искусства, ольвийская керамика и другие ремесленные и художественные изделия, монеты и надписи; об этом же говорит и все то, что мы знаем о социально-политической струк-туре Ольвии. Как и во многих других греческих городах, в Ольвии установился строй античной рабо-владельческой демократии. Верховная государственная власть принадлежала здесь полноправным ольвийским гражданам, объединенным в народное собрание. Наряду с народным собранием существовал выборный совет. Все известные нам ольвийские декреты издавались от имени совета и народного собрания, осуществлявших, таким образом, законодательные функции и ведавших важнейшими делами внут-реннего управления и внешних сношений. Отдельные функции исполнительной власти поручались избираемым на год должностным лицам. Из ольвий- ских надписей известен целый ряд таких выборных должностей: пять архонтов, шесть стратегов, семь или девять членов особой финансовой коллегии, аго- раномы, астиномы и др.

Можно думать, что граждане, обладавшие правом участия в народном собрании, правом избирать и быть избранными, т. е. имевшие все политические права, очевидно, составляли в Ольвии привилегированное меньшинство. Все остальное население города политическими правами не пользовалось. Не поль-зовались ими, например, проживавшие в Ольвии лица иногороднего происхождения. Только в исключительных случаях совет и народное собрание выносили о них особые декреты — так называемые проксении. В силу проксении людям, не принадлежавшим к коренному гражданству, могли предоставляться отдельные льготы и привилегии вплоть до полного уравнения их в правах с ольвийскими гражданами. Исключение составляли также граждане метрополии ольвиополи- тов — Милета. По особому договору между Ольви- ей и Милетом гражданам обоих этих городов — ми- летянам в Ольвии и ольвиополитам в Милете — пре-доставлялось фактическое равноправие. К числу неполноправных в Ольвии принадлежали и миксэл- лины. К сожалению, мы весьма плохо осведомлены об их правовом положении. На самой нижней сту-пени социальной лестницы стояли лишенные каких бы то ни было прав рабы.

Сведения о духовной жизни населения города скудны. Античная традиция сохранила имена славив-шегося своей эрудицией философа Биона и философа-стоика Сфера, известного рядом произведений на философские и исторические темы. Оба они были уроженцами Ольвии. Религиозные культы Ольвии, судя по надписям, монетам и другим источникам, мало чем отличались от культа других греческих городов. В ней существовали такие общегреческие культы, как культ Аполлона, Афродиты, Зевса, Де- метры и др.

Конкретная история Ольвии VI—IV вв. до н. э. почти не нашла отражения в античной исторической литературе. Только из свидетельств писателей римского времени известно, что во второй половине IV в. до н. э. город был осажден войсками Зопириона — одного из полководцев Александра Македонского.

По-видимому, это произошло в самые последние годы жизни Александра. В это время Македонией была предпринята попытка подчинить своей власти западное и часть северного побережья Черного моря с находившимися там греческими городами. Чтобы от-стоять свою независимость, ольвийсксе правительство пошло на крайние меры. В осажденном городе были предоставлены гражданские права иностранцам, анну-лированы долговые обязательства, освобождены и, очевидно, завербованы в ряды войск рабы. В конечном счете Зопирион оказался вынужденным снять осаду и отойти от города. Поход его на Ольвию не увенчался успехом.

<< | >>
Источник: К.В. ПАНЕВИН. История Древней Греции. 1998

Еще по теме СЕВЕРНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ:

  1. ЮЖНОЕ, ЗАПАДНОЕ И СЕВЕРНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ В V—IV вв. до н. э.
  2. Раскопки городов Северного Причерноморья
  3. Колонизация Северного Причерноморья
  4. 2. СЕВЕРНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ И СТЕПНАЯ ЗОНА ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
  5. Глава XIVЮЖНОЕ, ЗАПАДНОЕ И СЕВЕРНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ В V—IV вв. до н. э.
  6. ЮЖНОЕ И ЗАПАДНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ
  7. ЛИТЕРАТУРА ПО ИСТОРИИ АНТИЧНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
  8. Северная Месопотамия и касситская Вавилония
  9. 42. СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА В XVIII В
  10. Финансовая поддержка северного завоза
  11. 3. ЮЖНЫЕ И СЕВЕРНЫЕ ГОСУДАРСТВА (^-УТ вв.)
  12. Северная Корея
  13. ЦИВИЛИЗАЦИЯ СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ
  14. Завершение Северной войны.
  15. Рынки стран Северной Америки
  16. Военные действия в Северной Африке.
  17. 2. Северный Кавказ Положение в ХVI—XVIII вв.
  18. Северная и южная версии происхождения Русского государства.
  19. СЕВЕРНОЕ МОРЕ: САМАЯ КРУПНАЯ ИЗ ВСЕХ ИГР